|
ОТРИЦАНИЕ
В какой-то степени все мы пользуемся отрицанием. В сложной
жизненной ситуации хочется проигнорировать реальность и придумать
более удобоваримый сценарий. Однако наиболее полно механизм
отрицания включается именно на ранних этапах любовных отношений.
Джон, мужчина за тридцать, зашел в отрицании особенно далеко. Он
занимался разработкой программного обеспечения для бухгалтеров и
настолько в этом преуспел, что смог основать собственную компанию. На
каждом сеансе первые десять-пятнадцать минут рассказывал, как идет его
бизнес. Потом разговор заходил в тупик, он отводил глаза и начинал
обсуждать главную тему: Шерил, его любимую женщину. Он был
совершенно околдован ей и тотчас женился бы, если бы она только сказала
«да». Однако та уклонялась от серьезных отношений.
Когда они познакомились, Шерил казалась настоящим идеалом:
привлекательная, умная и восхитительно чувственная. Но спустя несколько
месяцев отношений Джон начал замечать негативные черты. Например,
она часто критиковала еду и обслуживание, когда они где-то ужинали, или
подолгу жаловалась на работу и при этом ничего не делала, чтобы
исправить положение.
Чтобы эти недостатки не оттолкнули его, Джон начал практиковать
психическую гимнастику. Когда они шли обедать, он старался
сосредоточиться на ее разборчивом вкусе, а не на критике, а когда девушка
разглагольствовала по поводу работы, думал, какая она стойкая, раз
справляется с такими ужасными условиями. «Другие давно бы оттуда
уволились», – говорил он мне с ноткой гордости в голосе.
По-настоящему беспокоила его только недоступность Шерил.
Временами ему казалось, что она как будто отталкивает его. Ситуация
усугубилась после примерно десяти месяцев знакомства. Совершенно
неожиданно Шерил попросила сделать «небольшую передышку»: не
встречаться неделю. Джон неохотно согласился, хотя и боялся, что
девушка воспользуется полученной свободой для встреч с другими
мужчинами.
В качестве компенсации Джон начал проводить время с женщиной по
имени Патриция. Она совершенно не походила на Шерил: преданная,
терпеливая и без ума от него. «Патриция согласилась бы выйти за меня в ту
же минуту, – признался однажды Джон, – точно так же, как я сразу
женился бы на Шерил. Но эта девушка меня не очень привлекает. Да, с ней
интересно, но я никогда не скучаю, если ее нет рядом. Ее как будто не
существует. Иногда возникает ощущение, что я ею пользуюсь, но я не
люблю быть один». Тем временем разум заполняли мысли о недоступной,
но такой важной Шерил: «Когда я не думаю о работе, всегда мечтаю о
ней».
Почему Джон совершенно игнорировал чары одной девушки и при
этом был готов закрывать глаза на недостатки другой? Вряд ли покажется
странным, что мать Джона была критичной и отстраненной – чем-то вроде
Шерил. Он вспоминал, что с детства видел на мамином лице озабоченное
выражение. Это значило, что привлечь ее внимание будет сложно;
непонятно, что у нее на уме. Как и все дети, он не понимал реальности
матери и не интересовался этим. Знал только, что она часто для него
недоступна и связь между ними прерывается. И он начинал провоцировать
ее, пытаться вернуть внимание к себе и сердился, когда это не срабатывало.
В конце концов она отталкивала его и отправляла в свою комнату.
И Джон научился страдать молча. Он хорошо запомнил день, когда это
произошло. Мать накричала на него и шлепнула щеткой для волос. Он не
помнит, что ее так вывело из себя, но наказание было несправедливым. Он
в слезах убежал и закрылся в кладовке. На двери внутри висело зеркало.
Он включил свет и посмотрел на полосы слез на лице. «Всем наплевать,
что я тут плачу, – сказал он себе. – Так какой в этом смысл?» Через
некоторое время он успокоился и вытер слезы. Больше Джон не плакал
никогда, даже когда мать умерла. В тот день он научился прикрывать
грусть и гнев неизменной маской.
Детские переживания Джона помогают объяснить его глубокую
привязанность к Шерил. Когда она игнорировала его ухаживания и
просила не звонить несколько дней, его переполняла та же самая тоска по
связи, как и в случае с матерью. С точки зрения древнего мозга эта
женщина
и была
его матерью, и попытки завоевать ее благосклонность
были взрослой версией плача и криков, к которым он прибегал в детстве.
В Шерил привлекала Джона и другая черта, хотя он с негодованием это
отрицал. Все дело в том, что она была едким, критикующим человеком.
Привлекало это его по двум причинам. Во-первых, как мы уже говорили,
это напоминало ему о сердитой и эмоциональной матери. Во-вторых, ее
плохое настроение помогало Джону вернуть контакт с собственными
отрицаемыми эмоциями. Он сердился не меньше нее, но научился
скрывать враждебность под маской покладистости и смирения. В детстве
это было полезно, поскольку защищало от материнского нрава, но теперь
без способности испытывать и выражать сильные эмоции он ощущал
внутреннюю пустоту. Мужчина обнаружил, что с Шерил ему не надо
сердиться самому. Это был подсознательный способ соединиться с
собственным подавленным гневом.
Do'stlaringiz bilan baham: |
