Кутузов и Наполеон в романе Л.Н. Толстого "Война и мир"
1. Описание внешности
А)
За дверью послышались поспешные шаги. Быстро отворились обе половинки двери, камергер,
отворивший, почтительно остановился, ожидая, все затихло,
и из кабинета зазвучали другие,
твердые, решительные шаги: это был Наполеон. Он только что окончил свой туалет для верховой
езды. Он был в синем мундире, раскрытом над белым жилетом, спускавшимся на круглый живот, в
белых лосинах, обтягивающих
жирные ляжки коротких ног, и в ботфортах. Короткие волоса его,
очевидно, только что были причесаны, но одна прядь волос спускалась книзу над серединой
широкого лба. Белая пухлая шея его резко выступала из-за черного воротника мундира; от него
пахло одеколоном. На моложавом полном лице его с выступающим подбородком было
выражение
милостивого и величественного императорского приветствия.
Он вышел, быстро подрагивая на каждом шагу и откинув несколько назад голову. Вся его
потолстевшая, короткая фигура с широкими толстыми плечами и невольно выставленным вперед
животом и грудью имела тот представительный, осанистый вид, который имеют в холе живущие
сорокалетние люди. Кроме
того, видно было, что он в этот день находился в самом хорошем
расположении духа.(Т3, ч.1, гл.6)
Б)
С тех пор как не видал его князь Андрей, Кутузов еще потолстел, обрюзг и оплыл жиром. Но
знакомые ему
белый глаз, и рана, и выражение усталости в его лице и фигуре были те же. Он был
одет в мундирный сюртук (плеть на тонком ремне висела через плечо) и в белой кавалергардской
фуражке. Он, тяжело расплываясь и раскачиваясь, сидел на своей бодрой лошадке. - Фю... фю... фю...
- засвистал он чуть слышно, въезжая на двор. На лице его выражалась
радость успокоения человека,
намеревающегося отдохнуть после представительства. Он вынул левую ногу из стремени,
повалившись всем телом и поморщившись от усилия, с трудом занес ее на седло, облокотился
коленкой, крякнул и спустился
на руки к казакам и адъютантам, поддерживавшим его.Он оправился,
оглянулся своими сощуренными глазами и, взглянув на князя Андрея, видимо, не узнав его, зашагал
своей ныряющей походкой к крыльцу . - Фю... фю... фю, - просвистал он и опять
оглянулся на князя
Андрея. Впечатление лица князя Андрея только после нескольких секунд (как это часто бывает у
стариков) связалось с воспоминанием о его личности. - А, здравствуй, князь, здравствуй, голубчик,
пойдем... - устало проговорил он, оглядываясь, и тяжело вошел на скрипящее под его тяжестью
крыльцо. Он расстегнулся
и сел на лавочку, стоявшую на крыльце.(Т.3, ч.2, гл.15)