Книжный вор

ЧАСТЬ ЧЕТВЕРТАЯ
«ЗАВИСШИЙ ЧЕЛОВЕК»
с участием:
аккордеониста — исполнителя обещаний — славной девочки —
еврейского драчуна — ярости розиной — лекции — спящего —
обмена сновидениями — и нескольких страниц из подвала
АККОРДЕОНИСТ
(Тайная жизнь Ганса Хубермана)
На кухне стоял молодой человек. Он чувствовал, что ключ в руке как будто приржавел к его
ладони. Он не сказал ни слова, вроде «привет» или «пожалуйста, помогите», или другую
подходящую к случаю фразу. Он задал два вопроса.
* * * ВОПРОС ПЕРВЫЙ * * *
— Ганс Хуберман?
* * * ВОПРОС ВТОРОЙ * * *
— Вы еще играете на аккордеоне?
Ганс растерянно всматривался в человеческий силуэт перед собой, и тут молодой человек
наскреб и подал через темноту свой голос, будто это все, что осталось от него самого.
Папа в тревоге и смятении шагнул ближе.
И прошептал кухне:
— Играю, конечно.
Все это началось много лет назад, в Первую мировую войну.
Странные они, эти войны.
Море крови и жестокости — но и сюжетов, у которых также не достать дна. «Это правда, —
невнятно бормочут люди. — Можете не верить, мне все равно. Та лиса спасла мне жизнь». Или:
«Тех, кто шел слева и справа, убило, а я так и стоял, единственный не получил пулю между глаз.
Почему я? Я остался, а они погибли?»
История Ганса Хубермана была примерно в этом духе. Наткнувшись на нее среди слов
книжной воришки, я понял, что в те дни мы с Гансом несколько раз прошли рядом, хотя ни один
из нас встречи не назначал. У меня было слишком много работы. Ну а Ганс, я думаю, любыми
путями старался меня избежать.
Первый раз мы оказались рядом, когда Гансу было двадцать два, он сражался во Франции.
Большинство парней из его взвода горело желанием драться. Ганс же не был так решителен.

---

Кого-то из них я по ходу дела подобрал, но до Ганса Хубермана я, можно сказать, даже не
дотронулся. То ли он был везучим, то ли не заслуживал смерти, то ли его жизни была особая
причина.
В армии он не высовывался ни с какого краю. Бежал в середине, полз в середине и целился
так, чтобы только не злить командиров. И не был таким удальцом, чтобы его в числе первых
послали на меня в атаку.