Книжный вор

* * * ФАКТ ДЛЯ СВЕДЕНИЙ * * *
Теперь за Руди числились не только школьные успехи. В нем признали и одаренного
спортсмена.
Лизель сначала бежала на четыреста. Пришла седьмой, потом четвертой в забеге на двести.
Перед собой она видела только подколенные сухожилия и качающиеся хвостики девочек
впереди. В секторе для прыжков в длину ее больше порадовал взбитый ногами песок, чем длина
прыжка, да и толкание ядра тоже не стало триумфом. Она понимала: сегодня — день Руди.
В финале на 400 метров Руди шел первым с самого старта и до конца, а 200 выиграл с
минимальным отрывом.
— Устал? — спросила его Лизель. К тому времени уже миновал полдень.
— Нет, конечно. — Тяжело дыша, он растирал икры. — О чем ты говоришь, свинюха? Что
ты, к черту, понимаешь?
Когда стали объявлять отборочные на 100 метров, Руди медленно поднялся на ноги и влился
в цепочку подростков, двинувшихся к дорожке. Лизель пошла за ним.
— Эй, Руди. — Она потянула мальчика за рукав. — Удачи!
— Я не устал, — сказал он.
— Я знаю.
Он подмигнул ей.
Он устал.
В своем отборочном забеге Руди снизил темп и прибежал вторым, а через десять минут
забеги завершились и объявили финал. Руди достались два грозных соперника, и Лизель нутром
чувствовала, что в этот раз Руди не выиграть. Томми Мюллер, который свой забег закончил
предпоследним, стоял у ограды рядом с Лизель.
— Он победит, — сообщил ей Томми.
— Я знаю.
Нет, не победит.
Когда финалисты вышли на старт, Руди упал на колени и принялся руками копать стартовую
колодку. Сию же секунду к нему направился плешивый коричневорубашечник и велел
прекратить. Лизель видела указующий перст взрослого и разглядела, как падает на землю грязь,
которую Руди стряхивал с ладоней.
Вызвали на старт, и Лизель крепче вцепилась в ограду. Кто-то из бегунов сорвался раньше
времени; стартовый пистолет выстрелил дважды. Это был Руди. Судья опять что-то сказал ему, и
мальчик кивнул. Еще раз — и его снимут.
Второй выход на старт Лизель смотрела с напряжением, и первые несколько секунд не

---

могла поверить в то, что видит. Еще один фальстарт — и допустил его все тот же участник.
Лизель уже нарисовала в воображении идеальный забег: Руди отставал, но вырвался к победе на
последних десяти метрах. На самом деле она увидела дисквалификацию Руди. Его проводили к
краю дорожки, и поставили там одного смотреть, а остальные бегуны вышли на линию.
Выстроились и рванули.
Первым с отрывом по меньшей мере в пять метров добежал парень с ржаво-каштановыми
волосами и длинным махом.
Руди остался.
Позже, когда день окончился и солнце ушло с Химмель-штрассе, Лизель сидела с другом на
тротуаре.
Они говорили обо всем, кроме главного: от лица Франца Дойчера после забега на 1500 до
истерики, которую закатила одиннадцатилетняя девочка, проиграв соревнования по метанию
диска.
Но прежде чем они разошлись по домам, голос Руди потянулся и вручил Лизель правду. Эта
правда ненадолго присела у девочки на плече, но спустя несколько мыслей проникла в ухо.