|
1. добрые, или «светлые»;
2. злые, или «темные»;
3. «серые», те, кто находится на периферии выбора. В русской славянской фэнтези в роли волшебных существ выступают «представители» славянской мифологии и фольклора: русалки, водяные, домовые, лешие, упыри, языческие боги и демоны. Кощей Бессмертный, Баба Яга и Змей Горыныч в основном «обитают» в юмористической фэнтези, например, в романах А. Белянина «Частный сыск царя Гороха», М. Успенского «Там, где нас нет», «Кого за смертью посылать», «Время оно». Волшебные существа наглядно иллюстрируют «инакость» мира фэнтези, придают ему своеобразный колорит. Но не только они. Сама природа мира фэнтези тоже призвана служить авторским задачам. Природа в мире фэнтези – не фон и не декорация, она тоже персонаж, и не всегда ее роль пассивна. Авторы произведений в жанре фэнтези творят свою виртуальную реальность, наделяя ее особыми свойствами. Это утверждение более чем справедливо по отношению к материальной, природной части мира фэнтези. Географически этот мир строится из тех же компонентов, что и настоящий (реальный) мир: небо, земля, горы, равнины, леса, пустыни, моря, озера и реки. Но, как уже говорилось, это не фон. Природа мира фэнтези одушевленная, живая, она наделена особой силой. И здесь мы подходим еще к одному элементу мира фэнтези – место силы, заколдованное место. Это может быть что угодно, но такие «места силы» условно можно разделить на две группы [44]:
1. Природные (лес, горы, реки и т. д);
2. Рукотворные (древние города, храмы). Образ волшебного, заколдованного леса – самый распространенный в фэнтези, это заимствованный из глубин мифологического сознания человека элемент мироздания.
Сила рукотворных мест чаще всего недобрая, злая, чуждая. Основными крупными компонентами географии мира фэнтези являются лес и город. Они часто противопоставляются, представляя собой своего рода разные миры, каждый со своими правилами и законами. Заметно тяготение к изображению леса и природы вообще, город как бы остается на заднем плане [60, с. 213]. Но противопоставление леса, природы и города не случайно, это, в сущности, противопоставление магии и технологии, отрицание цивилизации. Отметим, что есть и городская фэнтези, в которой город – основной компонент мира, а природа становится декорацией. Но такой литературы на данный момент не так много. В русской фэнтези примером является «Ночной дозор» С. Лукьяненко. И город, и природа в фэнтези, как уже упоминалось, чаще всего тоже являются действующими лицами. Они могут быть и враждебными герою, а могут и помогать ему. Лес как одухотворенная сущность – один из мотивов романа М. Семеновой «Валькирия». Для героини он является вторым домом и покровителем. Лес помогает героине, защищает ее, дает силу и надежду. Мир фэнтези может быть «жестким» или «гибким» (определения М. Галиной). Это проявляется в ряде признаков [9, с. 161]: 1. «Жестким» будет мир, где все жители поделены на касты или четко разделенные сословия, народы или расы. Таков мир Толкиена. 2. Мир «гибкий» иной. В этом мире касты не играют особой роли, и вчерашний бродяга может стать королем. Герой практически не имеет никаких внешних ограничений, препятствия и помехи преодолеваются им сравнительно легко. От него только и требуется, что ловкость, сила и сообразительность. Яркий пример – мир говардовского Конана. Перечисленные типы миров М. Галина называет «мужским авторским мифом» [9, с. 171], используя в качестве критерия для такого определения ограничения героя и характер отношений добра и зла. В «мужском авторском мифе» герой ограничен в основном внешними обстоятельствами, а добро обязано победить зло. В «женском авторском мифе» герой ограничен внутренними условиями. Например, Волкодав в одноименном романе М. Семеновой – мастер боя, но он, в отличие от Конана, вовсе не спешит использовать физическую силу. Герой сначала взвесит все «за» и «против», прежде чем применить силу, так как ограничен моральными запретами. Своеобразие художественного мира фэнтези формируется благодаря переплетению элементов мифа с чертами героического эпоса, сказки и рыцарского романа. Представление о мире как об арене борьбы противоположных сил, характерное для литературы фэнтези, является иронически утрированным переосмыслением фольклорно-мифологической традиции, в которой важное место занимает противопоставление «своего» и «чужого», «космоса» и «хаоса». При этом «свой» мир персонифицируется и воплощается в образе героя мифа или сказки, что реализуется посредством архетипических мотивов «активного противостояния героя неким представителям демонического мира». Мы можем сделать вывод, что добро и зло в таком «авторском мифе» и в таком мире не разделены, они не могут существовать друг без друга, они – естественны, как и сам мир. Но это разделение относительно. Особенно по отношению к русской фэнтези, с ее особенным подходом к проблеме добра и зла. Что касается «гибкого» и «жесткого» мира фэнтези, то следует заметить, что русское фэнтези тяготеет к смешению их признаков. В «чистом виде» оба мифа представлены редко. Создается впечатление, что нашему «фэнтезийному сознанию» чужд абсолютизм.
Do'stlaringiz bilan baham: |
