Жанр баллады в творчестве В. А. Жуковского

Глава 2. ОСОБЕННОСТИ ИЗУЧЕНИЯ БАЛЛАДЫ В.А.ЖУКОВСКОГО «СВЕТЛАНА».

2.1.Исследование жанра баллада в творчестве В.А.Жуковского
Баллада (от франц. Ballade – танцевальная песня) – жанр лиро-эпической поэзии: повествовательная песня или стихотворение относительного небольшого объёма, с динамичным развитием сюжета, основой которого является необычайный случай. Часто в б. присутствует элемент загадочного, фантастического, необъяснимого, недоговорённого, даже трагически неразрешимого. По происхождению б. связаны с преданиями, народными легендами, соединяют черты рассказа и песни. Лиро-эпический жанр – жанр, в котором сочетаются черты эпического и лирического родов литературы: лиро-эпическое произведение – сюжетное произведение, повествование о событиях, поступках и переживаниях героев, написанное в стихотворной форме. Л.-э. ж. – исторически сложившийся тип художественного произведения, для которого характерны отчётливо выраженные мысли и чувства автора-повествователя, вызванные картинами жизни, характерами и поведением действующих лиц. Баллада – малая лиро-эпическая форма. Любимый жанр романтиков – баллады с поэтикой ужасного в основе. Жанр был переведён из периферии в центр. Это лиро-эпический жанр (сюжетность, повышенный лиризм, субъективность, психологические мотивы). Внешние законы бытия: судьба, рок. Двоемерие: противопоставление мира реального и мира мистического (потустороннего). Древний жанр. Часто используются фольклорные сюжеты. Характерная черта баллады – разомкнуть время до вечности (подать его как циклическое). События перед лицом вечности и лирического пространства, с другой стороны – конкретная эпоха. Жуковский – родоначальник русской романтической баллады. В его поэзии полно проявились характерные черты этого жанра (опора в развитии сюжета на национальное предание, на поверья и т.п.), наличие фантастики, необычность событий, происшествий с участием сверхъестественных сил, действия которых причудливым образом сливаются с фактами реальной действительности, стремление автора в осмыслении жизни придерживаться взглядов изображаемого времени. Все названия баллад условны и связаны с тем, какой сюжет развивается в балладе. Подзаголовок «русская баллада» подчеркивал также переделку средневековой баллады в национальном духе. В «русских балладах» Жуковский воскрешает старинный мотив народных исторических и лирических песен: девушка ждет милого друга с войны. Сюжет разлуки влюбленных необычайно важен, потому что в нем живет народная мораль, принимающая часто наивно-религиозную форму. Все баллады объединяются гуманным миросозерцанием, общим для жанра в целом. В литературной балладе любое историческое или легендарное предание может стать сюжетом, в том числе современное (например, «Ночной смотр» Жуковского и «Воздушный корабль» Лермонтова). Историческое время и историческое место действия в балладе условны. Такие события, которые произошли, например, в средневековье, могли быть в литературной балладе приурочены и отнесены к античности, к Греции или Риму, к современной России и вообще к выдуманной, небывалой стране. На самом деле все действие совершается вне истории и вне конкретного пространства. Время и пространство баллады – это вечность, живущая по постоянному графику: утро, день, вечер, ночью Все временное, исторически преходящее отступает на второй план. Точно так же пространство баллады – весь мир, вся вселенная, у которой тоже есть свои постоянные места – горы, холмы, реки, равнины, небо, леса. Они опять-таки не прикреплены к какой-либо одной стране. Действие баллады развертывается на виду всей вселенной, как во времени, так и в пространстве. Человек в балладе поставлен лицом к лицу с вечностью, со всей судьбой. В таком сопоставлении главную роль играют не его социальное или материальное положение, знатен он или незнатен, богат или беден, а коренные свойства и всеобщие чувства. К ним относятся переживания любви, смерти, страха, надежды, гибели, спасения. Все люди бывают, недовольны, и время от времени из их уст раздается ропот, все на что-то надеются, чего-то опасаются, испытывают время от времени страх, и все знают, что рано или поздно умрут.
В большинстве баллад Жуковского герой, героиня или оба персонажа недовольны судьбой и вступают с ней в спор. Человек в балладе отвергает свою судьбу, а судьба, становясь еще более свирепой, настигает его и является в еще более страшном образе. Лучшая баллада В. Жуковского – «Светлана» (1813). В сюжетном плане она связана с «Ленорой» Бюргера. В ней много характерных для романтизма «балладных ужасов»: поездка невесты с мертвым женихом на лихих конях на венчанье. Суженый Светланы, бледный и унылый, всю дорогу молчит, над санями, свистя крылом, вьется «черный вран» и «каркает: печаль» и т.д. События развиваются в обстановке таинственности и роковых предчувствий. Вместе с тем в балладе налицо национальный колорит. Действие происходит на святки. Девушки гадают, поют подблюдные песни. Образ Светланы выдержан в духе патриархальных народных традиций. Героиня Жуковского суеверна, покорна своей судьбе, и она награждается за свою покорность провидению, за доверие к жизни. Поэзия Жуковского – сплав самых различных настроений. Чувство скорби соседствует в ней со светлой верой в возможность человеческого счастья. При всей своей неустроенности жизнь, по мнению поэта, прекрасна, и поэтому, «благ зиждителя закон». В ней есть такие источники радости, как любовь, красота природы, которые скрашивают тяготы социального существования . Жуковский начал с русских баллад. В них господствовал тон меланхолической любви, наслаждения печалью, который распространился затем на античную и средневековую баллады. постепенно тема любви уступила место нравственно-гражданским, моральным мотивам, выдержанным, однако, в лирическом ключе.
Его баллады — оригинальные для времени творчества поэта роман­тические произведения. Наш поэт придал русской балладе, которая была уже изве­стна, художественную выразительность и новое очарование. Он оживил поэтические возможности, заложенные в старинный жанр. Его баллады не только лиро-эпические произведения. Их острый драматизм пластически-музыкальный; движение чело­века в малом пространстве весьма занимает поэта. Психологи­ческий анализ внешне выразителен, «невыразимое» выявля­ется на «языке тела». И в этой пластике движений, и в музыке стихов, имитирующих музыкальные инструменты и танцы, — особый лиризм баллад. Лирика романтична философия бал­ладных имен, выявляющих человеческие характеры, отноше­ния, судьбы, имя приобретает символический смысл. Всего Жуковский написал 39 баллад. Основная тема – тема любви, безнадёжная тоска по счастью, грусть, религиозные настроения. У В. Жуковского три типа баллад:
1. «Русские» - «Людмила», «Светлана» (гадание под Крещение, сюжет немецкой баллады Ленора (немецкий фольклор)).
2. «Античные» - «Ахилл», «Кассандра», «Ивиковы журавли» и др. Античная мифология в балладе – нововведение.
3. «Средневековые» - «Поликратов перстень», «Замок Смальгольм», «Иванов вечер».
Первые баллады Жуковский создал в 1808 году (начало профессиональной деятельности Жуковского-писателя, становится соредактором «Вестника Европы») – переводная «Людмила» и замысел оригинальной «Светланы» (начало «личного» жанра). Баллада появляется в творчестве Жуковского на фоне предшествующих поэтических находок. «Сельское кладбище» и «Вечер» обозначали направление развития русской элегии. В 1806 году лирический репертуар Жуковского включил также комплекс ролевой лирики – с определяющей любовной темой. Таким образом, возникает авторский контекст для разработки нового жанра. Если в начале 1800-х фоном элегических текстов являлась моралистическая поэзия, наследующая традиции XVIII века, то теперь фоном баллады стали элегия и любовная лирика. Герои баллад отчётливо соотносились с лирическим героем Жуковского. Обращение к балладе означало обращение к иному типу лирического повествования. Эпический потенциал баллады расширял поэтические возможности Жуковского. Но, с другой стороны, баллада может быть в определённом отношении сближена с «ролевой лирикой» (через особенности сюжетного репертуара и персонажной организации). Ранние баллады – преимущественно лирические. Эстетика баллад та же, что и эстетика «Вечера»; в них те же мотивы, то же мировоззрение, тот же стиль, тот же слог, та же семантика, та же мелодия стиха, те же «пейзажи души». Правда, в них есть сюжет, которого нет в лирике, но и в них сюжет самое второстепенное дело, а лирикой являются и они. Весь Жуковский – лирик, и в этом отношении «Эолова арфа» мало чем отличается от «Сельского кладбища». Как чаще всего бывало у Жуковского, новый жанр для него начинается с перевода – с бюргеровой «Lenore», затем – «Светлана» (имя искусственное, его фонетический облик «рифмуется» со святками). Балладная поэтика чудесного у Жуковского органично входила в его эстетическое
сознание. Он пытался обобщить свой опыт, соотнести его с опытом других.
Таинственное, чудесное для «русского балладника» - средство активизации воображения, внимания к тому, что заключает в себе «некоторую неясность», «приводит душу в большее напряжение». В отличие от Шатобриана Жуковский более трезв в определении таинственного, отделяя его от мистических тайн.
Проблема таинственного для него связана «не с отказом от рационалистически упорядоченных представлений об окружающем человека мире, от его оценки с точки зрения традиционных понятий, с позиции обыденного сознания».
Программный антирационализм подчеркнут выделением слова «чувство». Но Жуковский чувственное познание не ограничивает только сферой таинственного. Более того, он отдает предпочтение ясным чувствам, «с которыми соединена какая- нибудь ясная полная идея». Все это позволяет говорить об особой природе чудесного у Жуковского. Для него таинственное, чудесное - поэтический прием, средство возбуждения сильных чувств, воздействия на воображение.
В балладном мире Жуковского 1808-1814 гг. - действительно «большие чудеса»¹¹, но они существуют во много как спутники снов, легенд, мифов. Установка на легендарность - важнейшая черта баллад Жуковского. Отдаленность действия во времени (античность, древняя Русь, средневековье), установка на сказовость в историях о погибших героях - характерные моменты поэтики баллад. Оживление отжившего, рассказывание «повести прадедовских лет» определяет позицию автора, который с улыбкой смотрит на чудеса своих баллад, к чему призывает и читателей.
Эту особенность балладного мира Жуковского, «балладный оптимизм», точно определил Г.А. Гуковский: «Но баллада Жуковского - это именно сон души, и сон не настоящий, а произвольный; это - как бы страшный сон, рассказанный проснувшимся человеком, стряхнувшим кошмар <…> над всем ужасом звучит торжествующий голос поэта, человека-творца, своим творчеством победившегоужас, потому что он сам создал его, овладел им».