Интервью: Мария Гурова Фото: Юрий Лукин Интерьеры: ресторан «Узбекистан»

MJ: Наверное, узбекским студен-
там было легче его учить, нежели 
русским?
Узбекский и персидский принадлежат 
к двум разным группам языков: узбек-
ский — к тюркской, персидский — 
к иранской. Поэтому нам тоже было 
трудно его изучать, единственное, что 
немного помогало, — это отдельные 
слова, заимствованные из арабского, 
которые встречаются в обоих языках. 
Они появились в тюркском, когда наш 
регион в VII–VIII веках был завоеван 
Арабским халифатом.
Из специальных дисциплин на пер-
вом месте была, конечно, история 
международных отношений, которую 
читал один из интереснейших пре-
подавателей — Федор Дмитриевич 
Волков. Помню его эмоциональный 
рассказ о Французской революции, 
идеи которой запустили глубин-
ные процессы, начавшиеся на про-
странстве Евразии. В начале XX века 
в России эти идеалы — свобода, 
равенство и братство — были уже 
на щите русской революции. Раскрыл 
он и тему роли личности в истории, 
написав книгу о легендарном со-
ветском разведчике Рихарде Зорге, 
который сумел в самом начале войны 
донести до советского руководства 
понимание того, что Япония не нач-
нет боевых действий против СССР. Это 
позволило руководству страны снять 
с Дальнего Востока существенное 
количество воинских частей и на-
править в помощь Западному фронту 
в критический период.
MJ: На личную жизнь оставалось 
время?
Первое время мы, конечно же, были 
поглощены учебой и старались бы-
стрее адаптироваться к новым услови-
ям в Москве. Мы только учились, по-
тому что знали: нас ждали родители. 
Они надеялись, что их дети вернутся 
и будут с ними рядом. Но мы все 
же старались общаться, ходили на раз-
личные встречи и мероприятия, про-
ходившие в городе. Много знакомых 
у нас появилось, например, в МГУ, 
инязе, ВГИКе — там учились ребята 
из Узбекистана. Помню, мы ходили 
на студенческие просмотры, как-то 
попали на выпуск студенческого спек-