Implications for the development

Patrimoniul cultural de ieri: implicații în dezvoltarea societății durabile de mâine
~ 274 ~
сарабии: «На канунѣ праздника въ день св. ап. Андрея Первозваннаго, противъ 30 числа 
ноября, дѣвицы гадаютъ себѣ, когда и за какого каждая выйдетъ за мужъ»
4
.
Как видим, стремление заглянуть в будущее, узнать свою судьбу и суженного в этот 
предпраздничный день являлось важной составляющей мифоритуальной сферы жизни 
бессарабських девушек, в том числе и украинок. Что именно пытались узнать девушки? 
Каким образом? Когда (в какое время суток)? Где (локус)? При помощи каких предметов 
они гадали? Вот те вопросы, на которые мы будем искать ответы в публикациях КЕВ. Вы
-
явить в этнографических материалах Кишиневских епархиальных ведомостей и охаракте
-
ризовать особенности девичьих гаданий украинок Бессарабии в Андреев день в середине 
ХІХ – начале ХХ вв. и составляет цель статьи. 
Нужно сказать, что священники, которые были авторами публикуемых в КЕВ матери
-
алов о религиозной жизни, быте, истории, традициях вверенных им приходов, все виды 
мантических практик связывали с язычеством и единодушно относили их к суевериям, 
народным повериям и приметам. Красноречивой иллюстрацией подобного подхода может 
служить объемный труд С. Кульчицкого «О суевѣріяхъ, обычаяхъ, повѣріяхъ и примѣтахъ 
жителей села Ставучанъ Хотинскаго уѣзда», где он упоминает о повсеместно распростра
-
ненных андреевских гаданиях, обращая внимание читателей на то, что «своимъ началомъ» 
они восходят к «невежественной языческой древности»
5
. В заключении автор подчеркива
-
ет, что «вся почти жизнь ставуч[анцев – Е. К.] обставлена странными обычаями, повѣріями, 
примѣтами, суевѣріями и что религіозно нравственное сознаніеихъ [ставучанцев – Е. К.] 
крайне низко»
6
. 
Однако одной только констатацией фактов церковные пастыри не ограничивались. От
-
мечая, что «Къ нѣкоторымъ небольшимъ церковнымъ праздникамъ съ древнѣйшихъ вре
-
менъ пріурочено извѣстное какое-нибудь народное повѣріе»
7
(к таковым причислен и День 
св. апостола Андрея Первозванного), – церковнослужители указывали на имевшее место 
и в ХІХ в. своеобразное двоеверие, сущность которого весьма обстоятельно истолковал 
Дмитрий Щеглов в серии статей, посвященных данной проблематике. В статье «Колдуны 
и колдовство» он справедливо отмечал, что древние заговоры и заклятия, «бывшіе прежде 
молитвенными обращеніями къ стихіямъ и силамъ природы», «получили христіанскую 
форму, замѣнивъ въ своихъ воззваніяхъ имена тайны хъмиѳическихъ существъ именами 
христіанскими и поставивъ рядомъ съ краснымъ солнцемъ, свѣтлымъ мѣсяцемъ и мате
-
рью-сырой землей имена Спасителя, Богоматери и святыхъ»
8
, что «грубая смесь» темных 
языческих суеверий с христианскими понятиями «помогла мириться древнерусскому че
-
ловеку съ остатками прежнихъ вѣрованій и надолго сохранить ихъ въ своемъ быту», и 
что «совокупность ихъ была нравственнымъ бытомъ народа, возведеннымъ въ область 
вѣрованій и убѣжденій»
9
. В другой статье из этой же серии Д. Щеглов обращает внима
-
ние на причины живучести «богомерзких», по его выражению, верований и суеверий, на 
историю борьбы с ними церкви и заключает, что тайная приверженность народа к преж
-
ним верованиям и его нежелание выйти из «чарующаго круга языческихъ суевѣрныхъ 
воззрѣній на природу» объясняется во многом «практическою примѣнимостію въ дѣлахъ 
житейскихъ, а также и тѣмъ, что они были наслѣдіемъ старины, къ которой народъдо селѣ 
4
Борьба приходскаго священника с предразсудками и суевѣріями прихожанъ-болгаръ
, in: КЕВ, 
1875, № 21, с. 784
5
С. Кульчицкий, 
О суевѣріяхъ, обычаяхъ, повѣріяхъ и примѣтахъ
, с. 629.
6
С. Кульчицкий,