Местоимение в грамматической системе русского языка

Хлестаков. Извольте, господа, я принимаю должность, я принимаю, говорю: так и быть, говорю: я принимаю, только уж у меня: ни, ни, ни!...уж у меня ухо востро! Уж я... (с. 80).
Хлестаков. Да что, в самом деле? Я такой! Я не посмотрю ни на кого… я говорю всем: «Я сам себя знаю, сам» (с. 80).
«Яканье» усиливается за счет двойного употребления определительного местоимения сам в конце реплики, что также свидетельствует о выпячивании Хлестаковым своей «важной» персоны.
Обращает на себя внимание и особенность построения речи: она отрывиста, быстра – показывает импульсивность персонажа, самоуверенность, он сам начинает верить в то, о чем говорит, а уж слушающие его – тем более, он наводит на них страх и ужас.
О чём бы ни шла речь, Хлестаков старается подчеркнуть свою значимость, выдвинуть на первый план свою персону: Хлестаков. Я всякий день на балах. Там у нас и вист свой составился: министр иностранных дел, французский посланник... (с. 79).
Здесь он не только отмечает себя с такими важными лицами, как министр, посланник, используя личное местоимение нас и притяжательное свой, как бы отмечая, что это особый слой общества, к которому именно он принадлежит, а не кто-то из присутствующих.
В речи городничего Антона Антоновича Сквозник-Дмухановского также встречается местоимение Я, но намного реже, чем у Хлестакова. Хотя употребляет он его для той же цели: показать свое высокое положение, свою значительность. Например: Городничий. …потому что я не так, как иной городничий, которому ни до чего дела нет; но я, я, кроме должности, еще по христианскому человеколюбию, хочу, чтоб всякому смертному оказывался хороший приём...(с. 59).
Характерно и использование личного местоимения оно в речи Сквозник-Дмухановского. Например: