Кристи Доэрти Ночная школа Джеку, Который всегда верил Глава первая

Глава двадцать пятая
Учителя двинулись по тропе несколькими минутами раньше, и Картер повел Элли в школу другой дорогой. Дорога или, вернее, тропинка, шла мимо тихого небольшого коттеджа, окруженного садом. Ветер донес до них аромат жасмина и роз.
— Чей это дом? — прошептала Элли.
— Боба Эллисона, — ответил Картер.
Они отбежали от коттеджа уже довольно далеко, когда он добавил:
— Я здесь вырос.
Элли остановилась.
— Значит, это был твой дом?
— Не останавливайся, — сказал Картер, не оглядываясь. — Если захочешь, поговорим об этом позже.
Теснившиеся вокруг них деревья в серебристом лунном свете приобрели призрачные голубоватые очертания; они стояли здесь сплошной стеной, но из-за того, что впереди в десяти футах бежал Картер, Элли чувствовала себя в безопасности. То, что пугало ее раньше — шуршание в густом кустарнике на обочине, громкий хруст сломавшейся ветки, резкие птичьи крики и тому подобные вещи, больше не производило на нее ни малейшего впечатления.
Но когда услышала голос Картера, сразу остановилась. Он с кем-то разговаривал.
Картер здорово ее обогнал и скрылся за поворотом тропинки, поэтому она не видела ни его самого, ни собеседника, но сразу почувствовала: что-то тут не так. Инстинктивно девушка метнулась в сторону от тропинки и подбежала к толстому дереву, вокруг которого рос высокий папоротник. Затаившись в его зарослях, она прислушалась.
— …ничего особенного, — произнес Картер.
Потом послышался другой голос — Гейба:
— И ты пытаешься меня уверить, что патрулируешь среди ночи по собственному желанию, хотя сегодня вовсе не твоя смена?
— Ну и что тут такого? — осведомился Картер. — Я довольно часто так делаю.
— Только не сегодня, — сказал Гейб. — Ты что — не слышал, что сказал Желязны? После комендантского часа патрулирование осуществляется строго по расписанию. Придется тебе отдать ему рапорт. Думаю, он не обрадуется, узнав о подобной инициативе с твоей стороны.
— Посмотрим, — сказал Картер. — Ну, до скорого.
Элли услышала, как звуки шагов Гейба стали удаляться и скоро стихли, словно растворившись в темноте. Прошло еще какое-то время, и она снова услышала звуки шагов и чьи-то голоса, двигавшиеся в ее сторону. «Идут несколько человек», — подумала Элли. Она вытянула шею и выглянула из-за дерева. В свете луны она увидела Гейба, разговаривавшего с какими-то людьми. С кем именно, ей не удалось определить, поскольку силуэт Гейба закрывал их от нее.
— …кое-кому нужно напомнить, что такое дисциплина, — жаловался Гейб. — Картер совершенно распоясался и делает что хочет. Не понимаю, почему Желязны смотрит на это сквозь пальцы.
— Ты ему веришь? — спросил человек, которого Элли не видела. Его голос она тоже не смогла распознать.
— Как-то не думал об этом, — произнес Гейб. — Но если он совершенно вышел из-под контроля, то какая разница, лжет он или говорит правду. — Гейб двинулся по тропе. — Никак не могу понять, почему Изабелла позволила ему посещать вечернюю школу вместе с нами?
В этот момент громкий шум в лесу за спиной у Элли заставил ее снова присесть на корточки среди высоких стеблей папоротника.
— Кто там? — спросил Гейб. Его голос раздавался уже довольно близко. Куда ближе, чем раньше. Элли с сильно бьющимся сердцем сидела среди папоротника тихо, как мышка, и вдруг увидела в лунном свете Гейба, стоявшего на краю тропы и смотревшего, казалось, прямо на нее. Она даже слышала его дыхание.
Она знала Гейба. В определенном смысле они даже были друзьями. Но с ним определенно что-то сейчас происходило. Вся его повадка стала жестче, а в голосе проступали стальные нотки.
Все ее инстинкты твердили ей, чтобы она и не думала выбираться из укрытия.
Из зарослей донесся голос Лукаса.
— Это я, друг.
— Господи! — в голосе Гейба проступило раздражение. — Надо вести себя тише, приятель.
— Извини! Споткнулся о поваленное дерево. Здесь такая темнотища…
— И тем не менее… — Гейб вернулся на тропинку. — Ладно, продолжим патрулирование.
Просидев в зарослях папоротника еще несколько минут и убедившись, что патруль вечерней школы удалился и тишину леса больше ничего не нарушает, Элли осторожно выбралась из укрытия, и помчалась со всех ног по тропинке к школе.
Она почти добралась до линии посадок, когда из темноты неожиданно выступил черный силуэт и перегородил ей путь. Отпрыгнув назад, Элли широко раскрыла рот, собираясь закричать, но в этот момент ей зажали рот.
— Элли, — прошептал Картер. — Это я.
— Господи, Картер, — пробормотала она. — Ты жутко меня напугал…
— Гейб тебя видел? — прошипел Картер.
Она отрицательно покачала головой.
— Я спряталась.
Картер облегченно выдохнул.
— Направо сворачивай, — сказал он, указывая рукой направление.
Прячась в густой тени, они обошли здание по широкой дуге и подкрались к задней двери. По счастью, она оставалась открытой. В холле царила тишина, не было видно ни души. Но стоило им пройти по коридору несколько шагов, как из кабинета Изабеллы до их слуха донеслись возбужденные голоса. Они однако решили, что приключений с них на сегодня хватит и помчались к лестнице.
— Что здесь, черт возьми, происходит?
Картер мерил шагами комнату Элли, нервно проводя рукой по волосам.
Элли, сидевшая на краю стола, при всем своем желании не могла дать ответ на этот вопрос.
— Кто такой Натаниэль? — пробормотал себе под нос Картер. — И почему все это делает?
— Собака! — вдруг воскликнула Элли.
Картер недоуменно посмотрел на нее, и она объяснила:
— Собака — то самое существо, которые преследовало нас с Джу в обнесенном стеной саду. Полагаю, что вместе с ней был и Натаниэль.
— Логично, — сказал Картер. — Но я все равно не могу понять, чем он занимается в нашей школе. Кто он?
— Он говорил о правлении и предлагал Изабелле выступить на нем.
Картер с любопытством на нее посмотрел.
— Вопрос: почему он сам не может сделать это? — сказала Элли. — Особенно если он такая могущественная и важная особа, какой представляется. А коли он действительно не может там появиться, значит, для этого есть причина.
— Правда, — медленно произнес Картер, как если бы что-то начало до него доходить. — Возможно, дело в том, что у него была с ними конфронтация — или члены правления его не любят.
— А, быть может, они его просто не знают? — Элли нахмурилась. — В принципе, это может быть человек со стороны. Но при всем том, меня не оставляет ощущение, что они с Изабеллой хорошо знают друг друга. Возможно, они рассорившиеся друзья или родственники. Или что-нибудь в этом роде.
— Ага. Бывшие любовники, — хмыкнул Картер.
Их глаза встретились.
— Почему бы и нет? — сказала Элли.
С минуту они обдумывали это предположение. Элли, сидя на краю стола, качала ногой, Картер ходил по комнате из стороны в сторону.
— И еще меня интересует Люсинда, — нарушила молчание Элли. — Она сказала: Люсинда все узнает.
— Слышал, — буркнул Картер.
— Опять эта Люсинда… — протянула Элли, как если бы размышляла вслух. Потом переключилась на другую тему. — Ты ему веришь? В том смысле, что это не он убил Рут.
— Не знаю.
— А вот мне показалось, что Изабелла поверила.
— Чудесно, — пробормотал он. — Просто чудесно!
Элли, подтянув колени к груди и обхватив их руками, едва слышно пробормотала:
— Картер, что мы теперь будем делать?
Он остановился посередине комнаты. — Понятия не имею.
До конца недели Элли не могла отделаться от чувства тотального одиночества и даже изолированности. Ученики как обычно приходили в класс, болтали, сидя на своих привычных местах, учителя вели занятия, но жизнь Элли стала совсем другой. Она втайне ждала неких событий, причем нерадостных. Натаниэль определенно собирался отомстить Изабелле, и из учеников об этом знали только они с Картером.
Помимо всего прочего, многие киммерийцы продолжали относиться к ней, как к человеку-невидимке. Они упорно не хотели ее замечать, не желали общаться, хотя ежедневно спускались и поднимались с ней по лестнице, ходили в обеденный зал, библиотеку, и даже чистили вместе с ней зубы в ванной комнате. И хотя она боялась признаться в этом даже себе, это начало сказываться на ее психике. Впрочем, всякий чувствовал бы себя не в своей тарелке, если бы на него смотрели как на пустое место.
Утром в среду одна девочка, имени которой она не помнила, уронила на уроке французского языка ручку. Элли подняла ручку и протянула ей, но та упорно делала вид, что ничего не замечает, хотя Элли сначала в шутку, а потом уже и со злостью водила ручкой из стороны в сторону прямо у нее перед глазами. Элли ничего не оставалось, как швырнуть ручку на пол.
— Как хочешь, — пробормотала Элли себе под нос, вновь опуская взгляд в свою тетрадь.
В четверг Джулия отвела ее в сторону и сказала, что делает все возможное, чтобы заставить Кэти прекратить кампанию против Элли.
— Я стараюсь, Элли. Правда, очень стараюсь, — сказала она. — Но Кэти упряма, как мул, и продолжает бить в одну точку. Что же касается Изабеллы, то мне никак не удается с ней встретиться, она постоянно занята чем-то очень важным и у нее нет времени для разговора с префектом. В жизни не видела ее такой озабоченной.
Элли прекрасно знала, какими важными делами занимается Изабелла, но рассказывать об этом Джулии не собиралась.
— Джерри провел беседу с парнями. Приказал немедленно прекратить подвергать тебя остракизму. Думаю, их поведение скоро изменится. Конечно, среди них есть и такие, кто боится Кэти больше, чем Джерри, так что с их стороны изменений не жди. — Бедняжка Джулия определенно чувствовала себя виноватой перед Элли. — Тем не менее, обещаю тебе, что ситуация в течение недели или двух улучшится. К тому же через несколько недель заканчивается семестр, ну а в следующем семестре об этом уже вряд ли кто вспомнит…
«Как же, держи карман шире», — подумала Элли. Наоборот, перерыв между семестрами даст Кэти дополнительное время, чтобы настроить против меня учеников, которые пока придерживаются нейтралитета, и тогда моя жизнь здесь сделается совершенно невозможной».
Джу по-прежнему избегала ее. За обедом садилась с Гейбом или Кэти в противоположном конце зала.
По мнению Элли, радостной или счастливой она не выглядела.
«Но это, возможно, мне только кажется».
В пятницу Элли решила, что с нее хватит. Когда уроки закончились, она помчалась по коридору в комнату Джу и, пару раз сердито стукнув в дверь, влетела в комнату.
Джу сидела на постели и просматривала журнал мод.
— Могла бы и постучать, — бросила Джу.
— Стучала… А ты могла бы не быть сучкой, — выпалила Элли.
Джу тяжело вздохнула и вернулась к рассматриванию картинок в журнале. Страницы переворачивались с похожим на шлепок звуком.
— Послушай, Джу, — сказала Элли, опираясь локтем о стол, — нам необходимо поговорить… Прямо сейчас.
— Хорошо. Говори. — Джу продолжала листать журнал.
Шлеп, шлеп, шлеп…
— Что помнишь из приключений на крыше в тот день? — спросила Элли.
Голубые глаза Джу, обычно ясные и чистые, напоминали два кусочка льда.
— Многого не помню, но знаю, что едва не лишилась жизни.
Элли непроизвольно бросила взгляд на руки Джу. Кончики двух пальцев все еще были заклеены пластырем.
— Проблема не в том, что ты помнишь, а что нет, — сказала Элли. — Я-то все помню — от начала и до конца, до мельчайших подробностей. Но никак не могу понять, почему ты не обратилась за разъяснениями ко мне или к Картеру.
Джу преувеличенно медленно закрыла журнал, отложила его и посмотрела на Элли.
— Я не обратилась к тебе за разъяснениями, потому что не верю тебе, Элли, — сказала она. — Пролежав неделю в больничной койке с забинтованными руками, я долго размышляла о случившемся и вообще о жизни — в частности, о нас с тобой. И пришла к выводу, что не имею представления, кто ты такая и как попала сюда. О тебе я знаю только то, что ты сочла нужным рассказать мне. А еще я знаю, что с тех пор, как здесь появилась и мы начали общаться, все стало разваливаться на части.
Кровь бросилась в лицо Элли.
— Ты хочешь сказать, что все происходящие в школе ужасы — моя вина?!
— А разве нет? Хотя бы отчасти? Дурные известия почему-то всегда связаны именно с тобой. Возможно, Кэти права, и ты действительно не совсем нормальна.
На мгновение Элли лишилась дара речи.
Ведь Джу еще совсем недавно была ее лучшей подругой.
Но потом, собравшись с духом, Элли холодно и спокойно произнесла:
— Хочешь знать, что произошло на крыше, Джу? Так я тебе расскажу. Ты выхлестала полбутылки водки и пустилась на крыше в пляс. Как тебе? Мадемуазель изволила танцевать… При этом тебя бросало из стороны в сторону, как пьяного матроса. Ты не осознавала, где находишься, тебе было наплевать, что в случае падения, уцепившись за кого-нибудь, можешь угробить не только себя. В тот день мы с Картером, рискуя собственными задницами, спасли твою.
Джу пыталась заговорить, но Элли всякий раз ее прерывала.
— Если не веришь мне — пойди и спроси Картера. В отличие от меня, ты знаешь его хорошо. Попробуй также прислушаться к словам Джулии, которая уже в который раз пытается с тобой поговорить. Но ты почему-то предпочитаешь верить людям, которые использую тебя только для того, чтобы причинить неприятности мне!
Джу от злости покраснела, как рак, и швырнула в Элли журналом, который, впрочем, Элли с легкостью поймала.
— Я очень жалею о том, что когда-то мне пришла в голову мысль стать твоей подругой. — Джу едва ли не выплевывала эти слова в лицо Элли. — Пошла вон отсюда!
Борясь с подступающими к глазам слезами, Элли помчалась к себе в комнату — свое единственное убежище.
«Эти сволочи не увидят, как я плачу!»
Но в этот момент дорогу ей пересекла Рейчел с толстой стопкой книг подмышкой. Глянув только раз в лицо Элли, она сразу же взяла ее за руку.
— Пойдешь со мной, — сказала она не допускающим возражений тоном и втащила Элли к себе в комнату.
Швырнув книги на стол, она села на постель рядом с Элли.
— Ну, что случилось?
Элли расплакалась, впрочем, сумев рассказать в перерывах между рыданиями о своей встрече с Джу. Потом, немного успокоившись, обогатила свой рассказ подробностями, почерпнутыми из подслушанного в комнате Кэти разговора, не упомянув, разумеется, о том, каким образом заполучила эту информацию.
Рейчел, продолжая держать Элли за руку, внимательно ее слушала, не мешая Элли выговориться.
— Не понимаю, как она могла сказать все это мне… или обо мне, — произнесла Элли под конец, когда рыдания совсем уже прекратились.
Рейчел подождала, пока Элли окончательно успокоилась, и лишь после этого начала говорить:
— У Джу имеются кое-какие проблемы, — дипломатично произнесла она. — Она, скажем так, чрезмерно чувствительная и впечатлительная. А ее жизнь с родителями идеальной не назовешь. В целом она девушка хорошая. И мы с тобой это знаем. Но с некоторых пор она находится под влиянием Кэти и ее приспешниц, настроивших ее против тебя и заставивших поверить во все те глупости, которые о тебе говорят. Понимаю, что это слабое утешение, но ничем другим порадовать не могу. Поверь, я очень стараюсь помочь тебе, но результаты пока оставляют желать лучшего.
Она протянула Элли пачку бумажных платочков.
— Думаю, рано или поздно она одумается, а когда это случится, она очень пожалеет о том, что наговорила тебе.
— Так ты поэтому избегаешь общения с Джу и Лайзой? — спросила Элли, вытирая бумажным платочком глаза. — Из-за их «чрезмерной чувствительности и впечатлительности»?
Рейчел с минуту колебалась, потом ответила:
— Видишь ли, около двух лет назад у меня был конфликт с Джу и ее компанией… Помнишь, я рассказывала тебе о своем давнишнем знакомстве с Лукасом? О том, что мы давно дружим, но других отношений у нас не было?
Элли кивнула.
— Ну так вот: это не совсем соответствует истине. — Рейчел опустила глаза. — На самом деле я сильно увлеклась им, когда поступила сюда два года назад, а он вроде как взял меня под свое крыло. Азиатов в школе мало и я чувствовала себя здесь не в своей тарелке. Но он повел себя так, что я скоро забыла обо всех своих комплексах. Я тогда была еще совсем девочкой, а когда рядом с тобой взрослый умный парень, который почти что удочерил тебя, то… Короче, я влюбилась в него по уши.
Элли с удивлением посмотрела на нее. Рейчел же пожала плечами и продолжила:
— Но вот несколько недель спустя в разгар семестра в школу приехала красивая блондинка. Лукас посмотрел на нее только раз — и… — Рейчел развела руками. — Так Лукас навсегда превратился в моего лучшего друга…
Элли с озадаченным видом посмотрела на нее.
— Но они ведь расстались, не так ли?
— О да! — Рейчел закатила глаза. — Они расстались. После очередного нервного срыва у Джу. — Девушка вздохнула. — Все так. Но какая-то часть моего сознания так и не смогла простить, что он предпочел ее мне. А другая часть не может простить ее за то, что она, начав встречаться с ним, в каком-то смысле переступила через меня.
— М-да… невеселая история, — сказала Элли.
Рейчел печально улыбнулась.
— Невеселая…
На протяжении последних нескольких недель Рейчел сделалась самой надежной опорой Элли. Она казалась взрослой не по годам, и Элли так и подмывало рассказать ей о том, что узнали они с Картером. Если кто и сможет помочь им советом, так это только Рейчел, думала Элли. Но она молчала, дав слово Картеру держать рот на замке. При этом тайна сжигала Элли изнутри и долго хранить ее казалось невозможным. Кроме того, время шло, а они с Картером так и не решили, что делать. Быть может, им следует воспользоваться помощью Рейчел?
Она довольно долго изучала Рейчел взглядом, решая для себя этот важнейший вопрос.
— Что такое? — спросила озадаченная Рейчел.
Элли промокнула бумажным платком следы слез. — Есть кое-что, о чем я хочу тебе рассказать.
— Что ты сделала?
Удивленно-испуганный голос Картера эхом отдавался под сводами летнего домика. Солнце клонилось к закату, золотя верхушки деревьев. Элли и Картер сидели на еще теплой каменной скамье.
Элли упрямо выпятила подбородок.
— Я доверяю ей, Картер. Кроме того, нам вдвоем с этим делом не сладить.
— Положим. Но кого привлекать к делу, мы должны решать сообща. Если мы начнем рассказывать о том, что узнали, всем кому ни попадя, бед не оберешься, — сказал Картер. — Лукасу, например, я ничего не говорил.
Элли вспомнился Лукас, продиравшийся с шумом сквозь заросли.
— И не говори, — быстро сказала она.
Картер одарил ее озабоченным взглядом. — Серьезно, Элли, что конкретно ты знаешь о Рейчел? А если она имеет отношение к тем слухам, о тебе и Рут?
Элли показалось, что сердце выскочит сейчас у нее из груди.
— Что такое? Ты хочешь сказать, что она к этому причастна?
— Нет. Я хочу сказать, что ни ты, ни я по-настоящему ее не знаем, — произнес он. Я, например, считаю, что она любит посплетничать. И стоило только тебе рассказать ей о том, как ты нашла тело Рут, как на следующий день об этом знали все. Полагаешь, это совпадение?
— Она бы никогда… — начала было Элли и замолчала. В самом деле, кому она может доверять, а кому нет? Почему в этом смысле Рут должна отличаться от Джу или Сильвиана? Она тоже доверяла им, а они оба ее предали.
— Признайся, ты ничего толком о ней не знаешь, — продолжал Картер гнуть свою линию, но на этот раз его голос звучал мягче. — И я тоже. Так что вопрос, можем ли мы доверять ей, остается открытым. Лично я считаю, что она себе на уме.
— Как и ты, — заметила Элли.
— Как и я, — подумав, согласился Картер. — Но ее отец — большая шишка в вечерней школе. Он вообще большая шишка. Занимается безопасностью крупных корпораций, выступает как советник правительства… Короче говоря, он инсайдер, свой человек и в Киммерии, и в вечерней школе.
— Я знаю. Рейчел рассказывала мне, что ее папаша занимает важное место в здешнем правлении, — сказала она. — Но что интересно, сама Рейчел вечернюю школу не посещает.
— Да, и это странно.
— Так что в отличие от своего отца она, возможно, не инсайдер, — сказала Элли. — Оттого и держится особняком.
— Ты слишком, на мой взгляд, полагаешься на это самое «возможно».
Она понимала, что в его словах есть рациональное зерно.
— Ты прав. Извини. Теперь я буду куда более осторожна.
Картер, немного успокоившись, продолжал обдумывать сложившуюся ситуацию.
— Что она сказала тебе после того, как ты все ей выложила?
— Не знает, что и думать. Но помнит, что ее отец в частном разговоре упоминал некоего Натаниэля и жаловался по поводу того, что последний ведет себя неподобающим образом. — Элли осторожно посмотрела на Картера. — Между прочим, она предлагает рассказать обо всем своему отцу.
— Что?! — вскричал Картер так громко, что Элли чуть не свалилась с лавки.
— Да ничего она ему пока не рассказала, — поторопилась успокоить его девушка. — Просто предлагает нам обсудить такую возможность. Она считает, что ее папаша вполне достоин доверия.
— Вот черт! — Картер схватился за голову.
— Что такое? — невинным голосом осведомилась девушка.
— Так-то ты хранишь наши тайны Элли! Не ожидал от тебя…
— Но я рассказала об этом всего одному человеку, Картер. По-моему, ты придаешь этому слишком большое значение, — заявила Элли.
— Эл, достаточно сказать всего пару слов не тому человеку — и мы с тобой можем оказаться в большой беде.
— Уж это я хорошо понимаю, — обиженно произнесла Элли.
— Может, в таком случае попробуемне делиться со случайными людьми нашими секретами?
Элли сощурила глаза.
— Иными словами, ты предлагаешь мне сказать Рейчел, что не хочешь, чтобы она передавала информацию своему отцу?
— Да, Элли. Именно это я и предлагаю.
— Ну и хорошо, — сказала она ледяным голосом.
— Ну и отлично.
Некоторое время они сидели на лавочке в полном молчании.
— У нас что — состоялась сейчас первая ссора? — спросил он с полуулыбкой, от которой ее сердце всегда таяло.
— Нет, — сказала Элли. — Мы с тобой предостаточно ссорились, пока не стали парой.
— Тоже верно, — сказал Картер.
— Как бы там ни было, — произнесла она. — Нравится тебе это или нет, но теперь у нас есть человек, который сможет отказать нам действенную помощь, если она нам понадобится. Что бы ты не думал о Рейчел, это очень умная девочка.
— Да, помощь нам может понадобиться… — со значением протянул Картер.
— Это точно, — заметила Элли. — И я думала именно об этом, когда говорила с Рейчел.
Картер легонько толкнул ее в плечо. Она ответила ему тем же. Не прошло и минуты, как они оба уже весело смеялись. Потом Картер обнял ее и поцеловал ее в висок.
— Извини, — сказал он. — Не стоило мне так беситься. Все будет хорошо.
— Обязательно, — согласилась Элли. — Если мы правильно разыграем эту партию. А для этого надо очень постараться.
— Кстати, — сказал Картер, — я до сих пор не рассказал тебе одну вещь. Я это только сегодня узнал.
Хотя он произнес эти слова серьезным тоном, Элли никак не могла на них сосредоточиться, поскольку, глядя в его большие темные глаза, думала о другом.
«Что бы теперь ни случилось, это мой парень!»
— Элли, это важно!
— Извини, отвлеклась. — Она отлепилась от него и села на скамейке прямо. — Ну, выкладывай.
— В вечерней школе снова начинаются ночные учения.
Элли нахмурилась.
— И что это значит?
— Мы получили новые инструкции, и они довольно странные. Начиная с сегодняшнего дня, мы возобновляем посменные ночные патрулирования территории. Причем происходить это будет не от случая к случаю, а регулярно. — Картер оглядел окружавшие летний домик деревья. — Мы и раньше патрулировали ночью территорию в учебных целях, но так интенсивно — никогда. Нам сказали, что будет отрабатываться новый тренировочный проект, который называется «охраняй и защищай». Помимо всего прочего, в процессе тренировок будут иметь место учебные нападения, которые нам придется отражать. Нам также сказали, что после ночного тренинга участники будут освобождаться от утренних занятий. Такого тоже раньше никогда не было. Тренировки начинаются сегодня и будут продолжаться весь уикэнд.
Следя за его лицом, Элли обнаружила в его глазах тревогу.
— Слушателей вечерней школы готовят к реальным опасностям, возможно, к отражению нападения со стороны людей Натаниэля, — твердо сказала она.
Картер кивнул.
— Похоже на то.
— Но наше руководство, как я понимаю, звонить в полицию и просить о помощи не собирается?
— Не смеши меня…
— Так что теперь вылазки в часовню в неурочное время придется прекратить? — высказала предположение Элли.
— Придется, — ответил Картер. — Похоже, руководство собирается полностью контролировать прилегающую к школе территорию и берется за это всерьез.
— Значит, — тихо сказала Элли. — Он все-таки на нас нападет.
— Да, — сказал Картер, глядя вдаль. — Нападет.