Фирдоуси. Шах-наме Миниатюра из рукописи «Шах-наме»

Рустам и Шагад

Я расскажу о гибели Рустама,

Как в былях прочитал потомков Сама.

Муж Азад-Сарв ученый в Мерве жил.

С Ахмадом Сахлем славным он дружил.

Тот Сарв был стар, но лет преклонных иго

Носил легко. Владел он древней книгой.

Он был красноречив, познаний полн.

Он океаном был сказаний-волн.

Свой род к Рустаму, к Саму возводил он,

О предках славных записи хранил он.

Я их прочел — и здесь перескажу,

Но зданье слов по-своему сложу.

Коль проживу свой срок в юдоли бренной

И разума светильник незатменный

Я сохраню, то завершу свой труд —

Преданья, что вовеки не умрут.

Я посвящаю книгу властелину,

В венце вселенной светлому рубину,

Махмуду-льву, что фарром осиян,

Кому подвластны Хинд, Иран, Туран.

Абулкасиму-шаху — солнцу знаний,{56}

Бессмертному величием деяний.

Он истинно велик. Пройдут года —

Молва о нем не смолкнет никогда,—

Молва о царственных его охотах,

О битвах, о пирах и о щедротах.

Блажен, кому открыт дворец его,

Кто может созерцать венец его!

Я плохо слышу, ноги ослабели,

Меня нужда и старость одолели.

Как раб, я скован гневною судьбой,

Я изнурен плачевною судьбой.

Но солнце правды вижу я воочью,

Молюсь я за Махмуда днем и ночью.

Так делают все жители страны

И те, кто нечестивы и темны.

Великому не нужно рабской лести.

Он, став царем, закрыл ворота мести.

Благочестивый, строг лишь с теми он,

Кто роскошью преступной упоен.

Он мудрецов от бедствий защищает.

Он щедр, но царства он не расточает.

Здесь оставляю память я о нем

Потомкам дальним на пути земном.

Здесь — в этой книге о царях старинных

И о великих древних исполинах,

Все в этой книге: битвы и пиры,

Событья незапамятной поры,

В ней — разум, вера, мудрость и познанье

И в ней — путей к эдему указанье.

И всё, что примет сердцем государь

Из книги о делах, гремевших встарь,

То временем бегущим не затмится —

И памятью в грядущем возродится!

Не верю, что судьбой я втоптан в прах,

Надеюсь я, что старца вспомнит шах;

И щедрость шаха люди славить будут,

И век его потомки не забудут.

Теперь вернуться к были срок настал,—

К рассказу, что у Сарва я читал.