Глава I. Приход к власти Караханидов

ГлаваII.НАПАДЕНИЯ КАРАХАНИДОВ НА МАВЕРАУНАХР 2.1 Завоевание Караханидами Мавераунахра и падение Саманидского государство
В источниках мало отразилась организация управления в уделах. После завоевания караханидским илек-ханам помогали в управлении те же самые люди, которые раньше служили гражданскими чиновниками при саманидах, а затем перешли на службу к новой династии, тем более, что караханиды их почти не преследовали. Хотя сама система управления в уделах и не повторяла полностью порядков при саманидах, однако многие должности сохранили прежнее значение. При илек-ханах состояли везиры, сахиб бериды, мустауфи и другие.
При караханидах авторитет имамов, сейидов, шейхов, садров стоял высоко, как никогда. Караханидское завоевание ускорило наметившийся во второй половине X в. процесс распада не только централизованного государства, но и старых форм крупного землевладения.
Нигде в караханидском государстве соседство культурной земледельческой полосы с кочевой степью не играло такой роли„ как в Семиречье. Первый вопрос, который должен поставить перед собой каждый исследователь эпохи,—это вопрос о том, как относились караханидские ханы, вышедшие из кочевой среды, к оседлому населению городов и селений, т. е. какова была их политика в этом отношении. Ответ на этот вопрос дает замечательный памятник XI в. «Кутадгу-Билик»,—литературное произведение Юсуфа Хас Хаджиба Баласагуни, написанное в 1069 г. Малоизвестные нам события, происшедшие в Семиречье и Кашгаре и приведшие к образованию государства караханидов, оказались роковыми для династии саманидов и возглавляемого ими огромного государства. Богра-хан, как мы будем теперь именовать первого караханидского хана, возглавил мощное завоевательное движение карлуков, чйгилей, ягма и других тюрков Семиречья и Кашгара в западные области Средней Азии — Шаш, Фергану и земли древнего Согда. Отсутствие достаточного количества сведений в источниках затрудняет ответ на вопрос, что двигало тюрками в их наступлении на запад. Движение караханидов на запад Средней Азии, как в свое время движение арабов в Сир|ию и Ирак, в основном, преследовало цели не только грабежа, но и переброски части, своего населения на новые места. Как и всякое завоевательное вторжение, и в особенности кочевников, в оседлые земледельческие районы,—караханидское движение сопровождалось насилиями и грабежом. Однако все это происходило в менее значительных размерах, чем при арабском и особенно при монгольском завоеваниях. На первый взгляд даже трудно понять, как могло могущественное, богатое и культурное саманидское государство так быстро, почти без сопротивления, сойти с исторической сцены. Выше мы уже говорили о тех внутренних осложнениях, которые переживало саманидское государство. Крестьянство все больше проникалось недовольством, так как саманидские чиновники с каждым годом усиливали налоговый гнет. Частые смуты в государстве не только сопровождались постоянными передвижениями различных войсковых отрядов, отчего страдали селения, гибли поля и сады, но неизбежно влекли за собою увеличение хараджа и натуральных повинностей. Саманидская власть постепенно геряла в глазах земледельческого населения всякую (популярность. Не встречали саманиды поддержки и в значительной чаещ господствующего класса. Старая дехканская аристократия, в особенности та ее часть, которая оставалась во главе прежних своих владений, как бы малы они ни были, не хотела мириться с централизаторскими тенденциями эмирской власти, относилась к ней враждебно и ничего так не желала, как падения саманидской династии. Как мы увидим ниже, поведение дехкан в самые тяжелые для жизни саманидского государства дни явно способствовало успехам караханидов. Даже тюркская гвардия (гулямы) оказалась малонадежным войском. Вторая половина X в. прошла под знаком напряженной борьбы с разного рода мятежами, в которых деятельное участие против самаии- дов принимали и крупные военачальники из тюркских гулямов. Обе ! руппы господствующего класса—дехканы и тюркские «генералы»— в самый критический момент жизни саманидского государства оказались предателями и изменниками. Если дехканы стали на путь откры- того приглашения в Мавераннахр Бо!гра-хана, то верхи гвардии тайно договорились с ним о будущем разделе еще не покоренного им государства. Позицию предателя заняло и ортодоксальное мусульманское духовенство. Бухара при саманидах все больше становилась центром мусульманского богословия х.-.шифитского толка. Все определеннее выявлялась и реакционная сущность деятельности бухарского духовенства. Сосредоточив в своих руках исключительные богатства, благодаря все увеличивавшимся вакфам, оно оказывало сильное влияние на широкие круги городского и сельского населения. Большую опору око нашло и в тюркской гвардии, которая поддерживала все его мероприятия. С саманидами же у высших кругов мусульманского духовенства не всегда были дружественные отношения; вспомним хотя бы карматские симпатии Насра ибн-Ахмеда (914—943 гг.). Особенно отрицательно относилось духовенство к деятельности ученых в области философии и точных наук. Ближайшие события показали, что духовенство одним из первых оставило саманидов и перешло на сторону завоевателей. В сохранившихся источниках мы не находим ни описания маршрута победоносного похода Богра-хана в 992 г. из Семиречья на Мавераннахр, ни данных о численности и устройстве его войска. Но зато нам известно, что непосредственно перед походом один из самых влиятельных людей в саманидском государстве—Абу Али Симджури—энергичный и честолюбивый тюркский военачальник, тайно от Нуха ибн-Мансу- ра (976—997 гг.) вел! переговоры с Богра-ханом о разделе саманидского государства. Согласно этим переговорам, Мавераннахр должен был отойти к Богра-хану, а земли на юг от Аму-дарьи—к Абу Али. Перего»- зоры с Богра-ханом вели и некоторые из влиятельных дехкан. Они рассчитывали получить при перемене власти не только политическую независимость в своих владениях, но и значительно расширить их территориально. На саманидском престоле в это время был Нух II⁸ ибн-Мансур, человек культурный, энергичный и твердый. При других обстоятельствах он смог бы добиться лучших результатов, но в создавшейся обстановке ему, как мы указывали выше, не на кого было опереться. Посланный навстречу Богра-хану тюркский военачальник Аяч был разбит и взят в плен. Нух решился тогда обратиться к одному из наиболее та лантливых, но явно ненадежных своих «генералов»—к Фаику. Последний во главе значительного войска^ дал сражение Богра)>хану уже на подступах к Бухаре, при Хардженге, вблизи Рабат-и-Мелика. Битва умышленно была им проиграна, и Бухара осталась беззащитной. Измену Фаика, в первую очередь, подтверждает тот факт, что он вскоре был назначен Богра-ханом на пост наместника Термеза и Балха. Поражение при Хардженге заставило Нуха ибн-Мансура покинуть столицу, и Бухара без боя была занята Богра-ханом (в 992 г.). Своим местопребыванием караханидский хан избрал прекрасный дворец з Джун Мулиане. Однако Богра-хан недолго оставался в Бухаре. Бо* лезнь и тяготы летнего климата заставили его покинуть столицу саманидов и направиться в лучший из городов Мавераннахра—Самарканд⁹. Нух воспользовался этим случаем и быстро повернул со своим отрядом к Бухаре, найдя военную поддержку у Абу Али. Ранее Абу Али поднял, мятеж против Нуха, а затем стал в оппозицию к Богра!-хану, отношения с которым к этому времени у него сильно испортились. Временному упрочению положения Нуха содействовала также все усиливающаяся болезнь Богра-хана, вынужденного поэтому даже покинуть Самарканд и направиться к себе на родину, в Кашгар, по дороге куда он и умер. Казалось бы, что для Нуха обстановка начинала складываться более благоприятно и что он должен был бы использовать смерть энергичного хана, фактически руководившего всем караханидским движением. Однако Нух не смог найти среди своих приближенных ни одного надежного и способного военачальника. Кроме того, в тылу у него также было неспокойно. Хорасан находился в руках Абу-Али и Фаика—временно объединившихся врагов. Что же касается областей Газны и Герата, то они были в руках фактически независимого от саманидов их наместника СебукьТегина, весьма быстро сделавшего умопомрачительную карьеру от простого гуляма до могущественного правителя. В 977 г. он стал, вопреки воле Нуха ибй-Мансура, правителем Газны, и с тех пор отношения между ним и саманидским эмиром сделались весьма напряженными. И все-таки обстоятельства вынудила Нуха обратиться к его помощи. В 996 г. тюрки возобновили наступление на Бухару. Фактическим главой караханидского движения на Мавераннахр после смерти Богра- хана сделался Наср, человек не менее энергичный и решительный, чем его предшественник. Себуй-Тегин выступил на помощь Нуху с большим войском. В Балхе к нему присоединились отряды владетелей Чаганиана, Гузгана и Хутталяна. Когда Себук-Тегин стал лагерем в районе Кеша, он потребовал, чтобы к нему присоединился со своим отрядом и Нух. Это звучало прямым вызовом суверенным правам саманидского эмира. Тоту конечно, отказался и послал Себук-Тегину предписание самому явиться в Бухару. В ответ на это Себук-Тегин послал вместо себя 20-тысячный отряд, который и установил его фактическую власть в Бухаре. После этого Себук-Тегин начал от своего имени переговоры с Насром о разделе сфер влияния. Порешили на том, что весь бассейн Сыр-дарьи перейдет в руки к арах анидов. Характерно, что своим наместником в Самарканде Наср назначил Фаика, окончательно перешедшего на сторону караханидо©. Согласно договору, Себук-Тегин¹⁰ сделался полновластным хозяином- земель, лежащих на юг от Аму-дарьи и, в первую очередь, Хорасана^ Таки-м образом, саманидам фактически оставлена была лишь центральная часть Мавераннахра. Все эти решения были приняты помимо Нуха ибн-Мансура, который потерял всякое значение и ненадолго пережил эти столь неблагоприятные для него события. На престол вступил Мансур ибн-Нух (997—999 гг.), бывший, по словам таджикского историка XI в. Бейхаки, умным и талантливым человеком. Обстоятельства, однако, продолжали неблагоприятно складываться для саманидов, и Мансур не мог направить события в желательную для себя сторону. Положение Мансура осложнялось все усиливавшейся враждой между ним и его военачальниками, которые интриговали не только друг против друга, но и против самого эмира Мансура ибн- Нуха. Наиболее деятельное участие в этих интригах принимал Фаик, который был подлинным ставленником Насра при дворе Мансура в Бухаре. В феврале 999 г¹¹. Фаик, опираясь на тюркских гулямов, схватил Мансура и, ослепив, низложил его с престола. Это был удар в спину ослабленной саманидской династии. Фактически Мавераннахр не имел ни средств для сопротивления, ни человека, который мог бы возглавить борьбу, да и народные массы совершенно равнодушно взирали на происходившие события. О падении Бухары и въезде в нее Насра в октябре 999 г. имеется весьма интересный рассказ одного купца, очевидца событий, записанный Хилалем ас-Саби, историком первой половины XI в. Согласно этому рассказу, когда Наср подступал к Бухаре, оставшиеся члены саманидской династии поручили своим проповедникам обратиться к народу за поддержкой. Проповедники, действительно, обратились с кафедр соборных мечетей к населению столицы с призывом выступить в защиту саманидской власти. Представители народа запросили по этому поводу своих факихов, и те будто бы ответили: «Если бы ханиды (тюрки) препирались (с саманидами) из-за религии, то сражаться с ними было бы ?обязательным. Но когда борьба идет из-за благ сего мира,.то не позволено мусульманам губить себя и. предоставлять себя для убиения». Занятие Бухары Насром в 999 г. решило вопрос о захвате караха- нидами власти в Мавераннахре, хотя некоторое время саманиды продолжали еще делать попытки вернуть Бухару и Самарканд. Эти попытки продолжались до 1005 г. Возглавлял борьбу не лишенный таланта военачальник саманид Абу Ибрахим Исмаил, носивший лакаб (прозвище) Мунтасир, что значит, «победоносный». Мунтасира энергично поддерживали туркмены (огузы), союзники храбрые, но ненадежные, кочевавшие в это время на правобережье Зарафшана в районе Нура (Нур-ата). Борьба против караханидов принимала иногда настолько благоприятный для саманидов характер, что появлялась надежда на изгнание караханидов из Мавераннахра. Однако отдельные удачи не могли изменить хода событий. В 1005 г., когда был убит Мунтасир, сопротивление караханидам прекратилось совсем.