Г. Янгиера. Словарь Обратите внимание Ответьте на вопросы Работа в парах

ПИСЬМО К ПЕТРАРКЕ
I
Если бы великий итальянский поэт Петрарка был жив, я 
написал бы ему письмо, потому что он один в целом све-
те понял бы меня. Он не стал бы смеяться и рассказывать 
каждому, что со мной стряслось. Понял бы меня, и, может 
быть, мы бы стали с ним друзьями, хотя ему на форуме 
в городе Риме надели красную мантию и лавровый венок. 
У меня же на голове беретик, на плечах куртка из водоот-
талкивающей ткани.
http://eduportal.uz

---

138
Я никогда не был знаком с Петраркой, потому что он 
жил шестьсот лет тому назад (это мы проходили по исто-
рии), но я так хорошо представляю себе, как он встретил 
прекрасную Лауру, словно в тот момент я сам находился в 
городе Авиньоне, в соборе святой Клары, стоял в тени за 
колонной и смотрел во все глаза.
Потрескивая, горели свечи, ухали тяжёлые колокола. 
Тогда в мерцании свечей Петрарка увидел Лауру. Он ещё 
не знал, как её зовут, но увидел её, и сразу всё исчезло: све-
чи, колокола, мраморные надгробия. Только её лицо плыло 
перед его глазами, тонкое и бледное (в то время румянец 
был не в почёте). На ней была широкая шляпа с перьями 
страуса и мантилья, похожая на парус. Петрарка увидел 
большие тёмные глаза и в них – огни свечей, похожие на 
маленькие солнца. Её рот был полуоткрыт, и виднелись 
ровные зубы, словно она держала в губах веточку ландыша.
Петрарка увидел Лауру, и с ним произошло то же, что 
и со мной. Нет, я не был в соборе святой Клары. Я был в 
школе. Шёл по коридору третьего этажа (меня географ по-
слал на третий этаж) и нёс глобус звёздного неба – чёрный, 
с белыми точками звёзд. Вдруг в конце коридора я увидел 
девчонку. Сперва я не обратил на неё внимания: мало ли 
девчонок ходит по коридору! Но когда поравнялся с ней, 
вздрогнул, и у меня перехватило дыхание. Я не мог понять, 
что со мной. Но через несколько шагов понял: это девчонка 
заставила меня вздрогнуть. На лоб спадала прядка волос, 
губы были в трещинах, наверно, от ветра.
Я поравнялся с ней и пошёл дальше, но какая-то сила 
заставила меня остановиться. Я оглянулся. Она тоже огля-
нулась. И вдруг мне стало мучительно жалко её, нет, не 
её, а себя, словно в её глазах я увидел свои слёзы. Я так 
сильно прижал к груди чёрный глобус, словно хотел раз-
давить его вместе со звёздами. В школьном коридоре не 
потрескивали сальные свечи и не ухали колокола. Только 
из музыкального кабинета доносилась песня.
Она опустила голову, наверно, застеснялась слёз, ещё раз 
взглянула на меня и пошла. А я стоял на месте и смотрел 
ей вслед.