Фирдоуси. Шах-наме Миниатюра из рукописи «Шах-наме»

Сиявуш идет на женскую половину в третий раз

Воссев на трон, как только вышел шах,

В златом венце, с сережками в ушах,

Царевичу прийти велела снова,

Поведала ему такое слово:

«Тебе подарки сделал царь страны.

Парче, венцу, престолу — нет цены!

Тебе я в жены дочь отдать согласна...

Взгляни, как я в своем венце прекрасна! 

Так почему не хочешь ты принять

Мою любовь, и страсть, и лик, и стать?

Семь лет тебя люблю я той любовью,

Что на моем лице пылает кровью.

Прошу немного сладости твоей:

Хотя бы день от младости твоей!

Отец тебе подарок дал бесценный,

А я тебе вручу венец вселенной!

Но если страсть мою не утолишь,

Но если боль мою не исцелишь,

Не допущу тебя к державной власти,

Я превращу твой светлый день в ненастье!»

А Сиявуш: «Не быть тому, чтоб в грязь

Я окунулся, страсти покорясь,

Чтоб я Кавуса обманул и предал,

Чтоб низости дорогу я изведал.

Жена царя, ты озаряешь всех,

Ты не должна такой содеять грех».

Царица с гневом поднялась, обруша

Проклятья, брань и злость на Снявуша.

Сказала: «Сердце пред тобой светло

Раскрыла я, а ты задумал зло».


Судаба обманывает Кавуса
Она разодрала ногтями щеки,
Разорвала одежды в час жестокий,

И до придворных донеслись мольбы,

И жалобы, и вопли Судабы.

Ушей царя достигли эти крики,

Оставил Кей-Кавус престол владыки,

Исполнен дум, покинул он престол,

На половину женскую прошел.

Сумятицу он во дворце увидел,

Кровь, слезы на ее лице увидел.

Не знал, он, омраченный, что грешна

Его каменносердая жена.

Царица волосы рвала, рыдая,

Вопила перед ним, полунагая:

«Твой сын пришел ко мне к исходу дня,

В своих объятьях крепко сжал меня,

Сказал. «Пылают плоть моя и разум,

Ужель мою любовь убьешь отказом?»

Он сбросил мой венец. О царь, гляди:

Одежду он сорвал с моей груди!»

Властитель погрузился в размышленья,

Желал узнать различные сужденья.

Он слуг своих, чьи преданны сердца

И ум высок, отправил из дворца.

Один сидел на троне властелина.

Потом позвал к себе жену и сына.

Спокойно, мудро начал говорить:

«Мой сын, ты должен тайну мне открыть.

Всю правду обнажи и покажи мне,

О том, что здесь случилось, расскажи мне».

Поведал Сиявуш о Судабе,

Всю правду изложил он о себе.

«Неправда! — вскрикнула царица гневно.—

Лишь я нужна ему, а не царевна!

«Мне, — он сказал,— не надобна казна,

Мне дочь твоя в супруги не нужна,

Лишь ты нужна мне, ты — моя отрада,

А без тебя мне ничего не надо!»

Я воспротивилась его любви,

И вот — он вырвал волосы мои».

Подумал царь: «Что предприму теперь я?

К речам обоих нет во мне доверья.

Не торопясь, мы к истине придем:

Непрочен ум, охваченный огнем».

Искал он средство, чтоб развеять муки,

Сперва обнюхал Сиявушу руки,

Обнюхал стан, и голову, и грудь,—

Ни в чем не мог он сына упрекнуть.

А Судаба благоухала пряным

Вином, душистым мускусом, шафраном.

Был сын от этих запахов далек,

И плоть его не охватил порок.

Кавус на Судабу взглянул с презреньем,

Душа его наполнилась мученьем.

Подумал он: «Поднять бы острый меч,

На мелкие куски ее рассечь!»

Увидел царь, что Сиявуш безгрешен.

И мудростью его он был утешен.