Формируется новая цивилизация. Но как мы в нее вписываемся? Не означают ли
сегодняшние технологические изменения и социальные
перевороты конец дружбы,
любви, привязанности, общности и участия? Не сделают ли завтрашние электронные
чудеса человеческие отношения еще более бессодержательными и потребительскими, чем
сегодня?
Это правомерные вопросы. Они возникают из вполне понятных опасений, и
только наивный технократ с легкостью отметет их в сторону. Ибо если посмотреть вокруг,
мы повсюду обнаружим свидетельства психологического истощения. Как будто бомба
взорвалась в нашей общей "психосфере". Мы фактически переживаем не просто
разрушение техносферы, инфосферы или социосферы Второй волны, но также распад ее
психосферы.
Во всех богатых странах литания слишком хорошо известна: увеличивается
процент подростковых самоубийств, ошеломляюще
высок уровень алкоголизма, широко
распространены психологические депрессии, вандализм и преступность. В Соединенных
Штатах пункты первой помощи переполнены наркоманами, употребляющими марихуану,
амфетамин, кокаин, героин, не говоря уже о людях с "нервными расстройствами ".
Службы социальной и психической помощи создаются повсеместно. В
Вашингтоне президентская Комиссия по психическому здоровью объявляет, что не
меньше четверти всех граждан в Соединенных Штатах страдает от той или иной формы
сильного эмоционального стресса(1). А психолог из Национального института
психического здоровья, утверждающий, что практически не осталось семьи, в которой не
страдали бы от той или иной формы психического расстройства, заявляет, что
"психологическое возбуждение... достигло угрожающих размеров в американском
обществе, находящемся в замешательстве, разделенном и
обеспокоенном своим
будущим"(2).
Верно, что размытые определения и ненадежные статистические данные делают
такие широкие обобщения сомнительными, и верно вдвойне, что общества, которые
существовали раньше, вряд ли можно считать моделями хорошего психического здоровья.
И все же сейчас действительно что-то не так. Каждый день жизни - это ходьба по острию
ножа. Нервы напряжены до предела, и драки и выстрелы в подземках или очередях на
бензоколонках едва сдерживаются. Миллионы людей устали от насилия.
Более того, на них постоянно наступает
все увеличивающаяся армия
взвинченных, странных личностей, недоумков, чудиков и психов, чье антисоциальное
поведение средства массовой информации часто окружают романтическим ореолом. По
крайней мере, на Западе мы видим романтизацию безумства, прославление обитателей
"гнезда кукушки". В бестселлерах объявляется,
что сумасшествие - это миф, а в Беркли
начинает выходить литературный журнал, посвященный идее о том, что "сумасшествие,
гений и святость лежат в одной плоскости, и у них должно быть одно название и
одинаковый престиж".
Тем временем миллионы людей занимаются поисками своей идентичности или
какого-то магического средства, которое помогло бы им
вновь обрести свою личность,
мгновенно дало бы ощущение близости или экстаза, привело бы их к более "высокому"
состоянию сознания.
К концу 70-х годов движение за развитие человеческих возможностей,
распространяясь на восток от Калифорнии, породило около 8 тыс. разных "терапий",
состоящих из обрывков психоанализа, восточной религии, экспериментов с сексом,
различных игр и стародавнего возрожденчества(3). Как сказано в одном критическом
обзоре, "эти методы были аккуратно упакованы и распространялись от одного побережья
до
другого под такими названиями, как Динамика сознания, Арика и Психический
контроль Сил вы. Трансцендентальная медитация уже рекламировалась на равных с
техникой быстрого чтения; сайентологи популяризировали свою дианетику с 50-х годов.
В то же время религиозные культы Америки не остались в стороне, они без лишнего шума
разворачивали свою деятельность по всей стране, собирая огромные денежные средства и
вербуя новых членов"(4).
Более важным, чем растущая индустрия человеческого потенциала, является
движение христиан-евангелистов. Обращаясь к более бедным и менее образованным
слоям населения, искусно используя возможности радио и телевидения, "возродившееся"
движение расширяется. На гребне волны торгаши от религии посылают своих
последователей бороться за
спасение в обществе, которое они изображают как
упадническое и обреченное.
Эта волна нездоровья не обрушилась на все части технологического мира с
равной силой. По этой причине читатели в Европе и других странах могут отмахнуться от
него как от чисто американского явления, а в самих Соединенных Штатах некоторые все
еще относятся к этому как к еще одному проявлению пресловутой странности
калифорнийцев.
И те, и другие сильно ошибаются. Если психические нарушения и дезинтеграция
наиболее заметно проявляются в Соединенных Штатах, особенно в Калифорнии, это
просто отражает тот факт, что Третья волна добралась сюда немного раньше, опрокинув
социальные структуры Второй волны быстрее и с большей наглядностью.
В самом деле, нечто вроде паранойи нависло над многими сообществами, и не
только в Соединенных Штатах. В Риме и Турине террористы расхаживают по улицам. В
Париже и даже в некогда мирном Лондоне увеличиваются случаи нападения на людей и
вандализма. В Чикаго пожилые люди боятся ходить по
улицам после наступления
темноты. В Нью-Йорке в школах и подземках очень много насилия. А в Калифорнии один
журнал предлагает читателям якобы практическое руководство по "стрельбе из
стрелкового оружия, по дрессировке собак на нападение, по охранным сигнализациям,
средствам индивидуальной безопасности, курсам самообороны и электронным системам
безопасности " (5).
В воздухе ощущается запах болезни. Это запах умирающей цивилизации Второй
волны.
Do'stlaringiz bilan baham: