|
На город постепенно наступала холодная ночь. Блеклые фонари слабо освещали зимнюю улицу. Белоснежный снег крупными хлопьями падал на землю, отливаясь серебристым блеском от яркой луны.
На тёмном кресле сидела девушка и, укутавшись багровым тёплым пледом, смотрела в окно. На её смущённом лице играла радостная улыбка, руки волнительно дрожали.
«Неужели я влюбилась?» — Арина с трепетным теплом вспомнила сегодняшний день, проведённый вместе с Гронским. Его, якобы, случайные касания во время их дополнительного занятия. Чарующий бархатный голос в купе с хищными голубыми глазами, манящий мужской аромат, от которого подкашивались ноги и дрожали коленки.
«Надо же, как мало, порой, нужно человеку для того, чтобы почувствовать себя счастливым. Всего лишь одно воспоминание, а столько эмоций!» — в душе приятно защемило, по спине пробежалась рябь мурашек.
Придумывать причину своего отсутствия ночью не пришлось: за девушку всё сделала Люська, которая уверила Анастасию Павловну в том, что её дочь у неё.
— И как ты мне объяснишь данную ситуацию? — немного с укором пролепетала Ефимова, когда подруги разговаривали по телефону. — Мне-то не сложно было прикрыть тебя, но, всё же, почему ты не предупредила меня? Я и знать не знала, где ты, а ведь очень переживала, писала тебе, звонила.
— Приходи сейчас ко мне, и я всё расскажу. Это не телефонная беседа. — взбудораженно ответила девушка. — Жду!
Пока Люська ехала, Арина успела нагреть чайник и приготовить бутерброды. Лицо озаряла лучезарная улыбка, которая никак не хотела сходить с её возбуждённого лица.
— Ты слишком весёлая, и это очень подозрительно. — скептически протянула подруга, переступая порог квартиры. — Неужели ограбила банк?
Люська по-детски сморщила нос и небрежно отряхнула куртку от подтаявшего снега.
— Нет, — Арина усмехнулась. — Это не так грандиозно, как ты думаешь. Проходи на кухню.
Девушки не спеша пили чай. Рахманова с лукавым блеском в глазах рассказывала о ситуации с Гронским, начиная с их поцелуя в школе и заканчивая сегодняшним днём. Скрывать что-то от Люськи было бесполезно, да и Арина давно хотела поделиться своими эмоциями.
— Вот это у вас санта-барбара, конечно. — выслушав всё до конца, радостно заключила одноклассница. — Хотя, честно сказать, у меня были предположения, что ты не равнодушно относишься к учителю.
— Неужели это так заметно? — Арина удивлённо приоткрыла губы, задумчиво вертя в руках пустую чашку с заваркой.
— Я тебя хорошо знаю, а твои изменения в поступках и эмоциях вызвали у меня недоумение. С того и получились такие выводы.
Арина вновь разлила по кружкам кипяток и достала из шкафчика шоколадные конфеты.
До самой полуночи подруги переключались с одной темы на другую, шутили и звонко смеялись, позабыв абсолютно обо всех проблемах.
— Будь честна со мной. Ты же знаешь, я всегда помогу, даже каким-нибудь банальным советом. — вспомнились последние слова Люськи перед тем, как она уехала домой.
Арина радостно зажмурилась, вновь прокручивая в мыслях произошедшие события. Она облизнула губы, вспоминая поцелуй с Вадимом Станиславовичем, и, ещё больше накинув на себя мягкий плед, заснула на кресле.
***
Следующая неделя пролетела довольно быстро, словно в огромном пьянящем тумане. Вместо уроков Гронского 11 Б класс ходил на физику и математику. Видеть каждый день недовольное лицо Анны Петровны Арине доставляло массу негативных эмоций, впрочем, как и остальным её одноклассникам.
За все эти дни девушка ни разу не видела Вадима Станиславовича. В голове то и дело мелькала надоедливая мысль о том, чтобы написать ему, поинтересоваться о его делах. Но как только ученица открывала пустой диалог в социальных сетях, страх и волнение охватывали её разум, пальцы начинали дрожать, а руки холодеть. Казаться навязчивой — одно из худшего, что могла чувствовать Арина.
И вот, настал долгожданный понедельник.
«Ну почему я опять опаздываю?» — угрюмо думала девушка, поднимаясь по лестнице. Чем ближе она подходила к кабинету литературы, тем сильнее начинало биться её сердце.
Дверь в аудитории была приоткрыта, и ученица с радостью подумала о том, что было бы неплохо незаметно проскочить на своё место. Но, как только она подбежала к классу, дверь нарочито быстро начала закрываться.
— Подождите! — пискнула Арина, резко останавливаясь на месте.
Секунда — и тяжелая деревянная поверхность дверей припечаталась к её виску. Жгучая боль распространилась по всей голове, ноги будто окаменели.
— Господи, Рахманова… — Гронский обеспокоенно схватился за локоть ученицы. В ясных голубых глазах читалось удивление и грызущее чувство вины.
— Я — не Господи. Можете называть меня просто Ариной.
Девушка болезненно улыбнулась и понуро почесала ушибленное место. К груди подступило приятное чувство теплоты, во рту всё пересохло от волнения.
— Ну да, как же. — мужчина ухмыльнулся и провёл ладонью по своим волосам. Кристально-белую рубашку и чёрные классические штаны дополнял тёмный пиджак, крепко обхватывающий торс учителя. — А ну-ка, дай посмотрю.
Он осторожно притронулся к коже ученицы, нежно ощупывая подушечками пальцев небольшой синяк.
— Не так уж и критично. Мой вердикт: жить будете. — Гронский улыбнулся и, обхватив двумя ладонями щёки Арины, подул на поражённое место.
От пламенного дыхания мужчины ученица нервно сглотнула, в животе разлилась приятная истома.
— Ну всё, теперь точно заживёт. — учитель на миг прикрыл глаза и поцеловал девушку в висок. — А теперь, бегом в класс.
Он открыл дверь и пропустил смущённую ученицу вперёд.
— Кстати, можете не садиться, Рахманова. Забыли? Опоздавшие первыми отвечают на уроке.
Гронский улыбнулся одной стороной рта и, подойдя к своему столу, сложил руки на груди, пылко предвкушая будущее занятие.
Do'stlaringiz bilan baham: |
