Черный лебедь. Под знаком непредсказуемости (сборник)

 
Бесстрастная наука
 
Так вот, если вы полагаете, что наука – это область абстрактных идей, свободная от сен-
суализма и искажений, то я вынужден вас огорчить. Исследователи-эмпирики имеют массу
свидетельств того, что нарратив, броские заголовки и “неотразимые” ударные фразочки
нередко уводят ученых в сторону от вещей более существенных. Ведь ученые тоже люди
и руководствуются чувствами. Поправить дело может только метаанализ научных трудов,
при котором независимый исследователь, освоив в подробностях всю (а не только самую
популярную) литературу на определенную тему, осуществляет синтез.
 
Осязаемость и черный лебедь
 
Каким же образом нарративность влияет на наше восприятие Черного лебедя? Нар-
ратив, с присущим ему выпячиванием осязаемого факта, искажает наши представления о
вероятности того или иного события. Психологи Канеман и Тверски, чьи имена уже знакомы
вам по предыдущей главе, провели такой эксперимент: испытуемых (а это были люди, чья
профессия связана с составлением прогнозов) просили оценить вероятность двух событий:
а) в Америке случится сильное наводнение, в результате которого погибнет более
тысячи человек;
б) землетрясение в Калифорнии вызовет сильное наводнение, в результате которого
погибнет более тысячи человек.
По мнению респондентов, первый вариант менее вероятен, чем второй: ведь землетря-
сение в Калифорнии – это причина, которую легко допустить и которая делает ситуацию
наводнения более представимой, тем самым повышая ее вероятность в наших глазах.
Точно так же, если я спрошу: “Как вам кажется, сколько ваших сограждан больны
раком легких?” – вы назовете какую-нибудь цифру (ну, скажем, полмиллиона). Однако если
я спрошу, сколько человек в вашей стране заболели раком легких в результате курения,
цифра, которую вы назовете, окажется гораздо (пожалуй, что и в два-три раза) больше. Если
указана причина явления, это явление выглядит куда более правдоподобным – и куда более
вероятным. В рак от курения верится легче, чем в рак без причины (если причина неясна,
это все равно, что ее нет).
Возвратимся к форстеровской сюжетности, о которой мы говорили в начале этой главы,
но теперь давайте рассмотрим ее с точки зрения вероятности. Какая из этих ситуаций, на
ваш взгляд, более правдоподобна?

---

Н. Талеб. «Черный лебедь. Под знаком непредсказуемости (сборник)»
63
Джой, судя по всему, был счастлив в браке. Он убил свою жену.
Джой, судя по всему, был счастлив в браке. Он убил свою жену, чтобы завладеть ее
наследством.
Наверняка, повинуясь первому впечатлению, вы скажете, что вероятнее второй вари-
ант, хотя это чистой воды логическая ошибка, ведь первое утверждение шире и охватывает
не одну возможную причину, а множество: Джой убил свою жену, потому что сошел с ума,
или потому, что та изменила ему с почтальоном и лыжным инструктором, или потому, что в
состоянии помрачения он принял ее за специалиста по финансовому прогнозированию.
Нарратив приводит к серьезным ошибкам в принятии решений. Что я имею в виду?
А вот что: по данным психолога Пола Словича и его коллег, люди, представьте себе,
охотнее платят за страхование от терактов, чем от авиакатастроф (хотя в число последних
террористические акты входят как частный случай).
Те Черные лебеди, которых мы воображаем, обсуждаем и боимся, совсем не похожи на
реально грозящих нам Черных лебедей. Скоро вам станет ясно, что мы опасаемся не того,
чего следует опасаться.