|
459
“Young Scientist” . # 4 (294) . January 2020
Philology, linguistics
Philology, linguistics
— непродуктивно использование в названиях блюд соб-
ственных имен существительных (5 из 191);
— неодушевленные существительные встречаются
чаще, чем одушевленные (22 из 191), что оправ-
дано спецификой предмета наименования;
— при рассмотрении собственных имен существитель-
ных было выявлено, что употребляются слова те-
матических групп, обозначающих личные имена,
фамилии;
— использование ЛГР в названиях блюд зависит
от их качественной принадлежности (например, в на-
званиях закусок и горячих блюд преобладают веще-
ственные, а в названиях десертов — конкретные).
В результате этого можно утверждать, что для назва-
ния того или иного блюда можно использовать имя суще-
ствительное любого лексико-грамматического разряда,
а также в сочетании с другим существительным или дру-
гой частью речи.
Вывод о том, что использование определенного лекси-
ко-грамматического разряда зависит от характера назы-
ваемого блюда, открывает перспективы для дальнейших
исследований.
Литература:
1. http://pk1786.ru/ru/menu/ (дата обращения: 30.10.2019)
2. https://vk.com/doc-51565079_507320881? dl=cdd6aaa5c5fe804b73 (дата обращения: 30.10.2019)
Мотив смерти в рассказах Рэя Брэдбери
Кошелева Анна Вадимовна, студент магистратуры
Кубанский государственный университет (г. Краснодар)
Статья посвящена исследованию понятия «мотив» в современной филологической науке, а также анализу
мотива смерти в рассказах Р. Брэдбери.
Ключевые слова:
мотив, мотив смерти, рассказы Р. Брэдбери.
И
сследование мотива смерти в рассказах Р. Брэдбери
необходимо начать с изучения понятия «мотив» в со-
временном литературоведении.
Мотив стал термином для ряда научных дисциплин (пси-
хология, языковедение и др.), в частности литературоведе-
ния, где имеет достаточно широкий диапазон смыслов: су-
ществует целый ряд теорий мотива, между собой далеко
не всегда согласующихся [4]. Мотив имеет тесную связь
с повторами и их вариациями, но при этом не является то-
ждественным им. Согласно словарю литературоведческих
терминов Л. И. Тимофеева, мотив — термин, обозначаю-
щий минимальный значимый компонент повествования,
простейшую составную часть сюжета художественного
произведения [5]. По мнению А. Н. Веселовского, мотив —
«простейшая повествовательная единица», элементарная
и далее неразложимая «клетка» сюжета, которая является
семантически целостной [2].
Мотиву смерти всегда уделялось большое внимание
в литературе. Литературный опыт описания смерти на-
зывается литературной танатологией, а литературоведче-
ские труды о нем составляют корпус литературоведческой
танатологии. Литературоведческая танатология развива-
лась параллельно с литературоведением в целом. Интерес
к данной теме можно обнаружить уже в «Поэтике» Ари-
стотеля, когда тот рассматривает трагедию, перипетии, ка-
тарсис, ориентируясь в первую очередь на пьесу Софокла
«Эдип-царь». В дальнейшем на танатологическую пробле-
матику обращала внимание классицистическая, романти-
ческая и реалистическая критика [3].
Яркое развитие мотива смерти наблюдается Р. Брэдбери
в рассказе «Коса». Именно в этом рассказе жизнь и смерть
связаны настолько тесно, что разделить эти образы стано-
вится практически невозможно. Здесь Брэдбери пользу-
ется довольно интересным приемом: в образе смерти вы-
ступает живой человек. Фермер Дрю и его семья отчаянно
ищут пристанище. Они получают его в пустом доме, где на-
ходят лишь умершего старика и завещание, по которому все
имущество достается тому, кто его обнаружит. Уже в самом
начале рассказа, при первом попадании в дом присутствует
некоторое предостережение, намек на последующие со-
бытия: «Он понял это еще на пороге — понял, что в доме
смерть. То была тишина смерти» [1]. В доме смерть — это
истинная правда. И не только потому, что умер старик.
Смерть присутствовала в доме всегда, ведь старик и был са-
мой смертью. Он исполнял ее обязанности. Он лишал лю-
дей жизни. Намного позже узнает Дрю, что вместе с домом
к нему во владение перешла и это обязанность — отбирать
жизни. Частым атрибутом смерти в ее персонифицирован-
ном обличии является коса. Присутствует она и в этом рас-
сказе. Первоначально кажется, что все, что должен делать
Дрю — это косить поле. Но это лишь метафора. На са-
мом деле коса — уже не орудие труда фермера, это орудие
смерти, орудие убийства. Колосья символизируют челове-
ческую жизнь, и эта метафора очень верная. Они хрупкие,
Do'stlaringiz bilan baham: |
