Ч а с т ь I i issn 2072-0297

147
“Young Scientist”
. 
# 39 (225)
. 
September 2018
History
индивидуальные миграции. Его ослаблению способство-
вали репатриация военнопленных, реэвакуация, воз-
вращение трудмобилизованных к прежнему месту жи-
тельства, обратный отток «огнаборцев», целинников, 
освобожденных спецпереселенцев и заключенных. В 
первой половине 1950-х гг. миграционный баланс в Си-
бири достиг 225,5 тыс. чел., во второй половине 1950-х 
гг. — –425,2 тыс. чел. [16, с. 121]. Эти данные свиде-
тельствовали о начале механического сокращения эконо-
мически активного населения региона.
На фоне миграционного «перелома» в пополнении 
трудовых ресурсов азиатской части страны исключительно 
важное значение приобрело естественное воспроизвод-
ство людских масс. В полтора послевоенных десятилетия 
изменения в численности сибиряков, вступивших в ра-
бочий возраст, во многом зависели от нестабильной демо-
графической ситуации 1930-х — первой половины 1940-х 
годов. Если в 1929 г. в Западной Сибири рождаемость на-
ходилась на уровне 45–50 %, смертность — 21–22 %, 
то в 1933 г. — соответственно 37,2 и 29,2 %. К 1937 г. 
первый показатель увеличился до 42,6 %. В конце 1930-х 
гг. среднее число родившихся на тысячу жителей региона 
составляло 39,9, умерших — 20,16 (табл. 3). Почти 60 % 
случаев ухода из жизни приходилось на детей до четырех 
лет. При этом за 1930-е гг. число потенциальных дето-
рождений на одну женщину значительно снизилось (коэф-
фициент суммарной рождаемости в России сократился с 
5,83 в 1930 г. до 4,26 в 1940 г. [18]). В годы Великой От-
ечественной войны на СССР обрушилась новая демогра-
фическая катастрофа, сопровождавшаяся как огромными 
людскими жертвами, так и падением рождаемости. В Си-
бири сократилось не только количество младенцев (19,1 
чел. на тысячу сибиряков — табл. 3), но и умерших детей 
(общий коэффициент смертности — 17,5 чел. на ты-
сячу сибиряков — табл. 3). В целом более мощная, чем 
в среднем по РСФСР, репродуктивная динамика и вос-
точный вектор переселений поддерживали интенсивный 
рост работоспособного населения региона до середины 
1950-х годов. Вторая половина данного десятилетия стала 
начальной точкой его резкого сокращения, являвшегося 
одним из последствий демографического «эха» войны и 
отрицательного миграционного баланса. На этом фоне в 
1958–1959 гг. в СССР до 16 лет доживало 92,9 % мужчин 
и 94,0 % женщин, с 16 до 60 (55) лет — 74,8 и 90,7 % [17]. 
Достижение столь высокой их выживаемости являлось 
наиболее позитивным итогом первого этапа трансфор-
мации трудового потенциала страны.