61
Юбиляры
На отдыхе.
Славского — тогдашнего министра среднего машино-
строения, активно поддержавшего начинание, конеч-
но, с подачи Курчатова и Александрова. Первым
начальником РБО стал Виктор Гаврилов — физик,
четырежды лауреат Сталинской премии, прежде рабо-
тавший у главного конструктора первой советской
атомной бомбы академика Юлия Харитона*. Он был
прекрасным организатором, искушенным в «научно-
бюрократической» деятельности, а также самоотвер-
женным, увлеченным тружеником. Лабораториями
руководили биологи-генетики Сос Алиханян, Роман
Хесин, Юрий Лазуркин, Кирилл Михайлов и Соломон
Ардашников, единственный среди перечисленных
радиобиолог. Предмет изучения — близкие к практи-
ке генетика и селекция микроорганизмов, а также
вполне фундаментальные темы — энзимология гене-
тических процессов, физика биополимеров, цитоло-
гия. Однако работы в области радиобиологии и ради-
ационной физики полимеров скоро завершились, и в
начале 1960-х годов РБО стал активно функциониру-
ющим молекулярно-биологическим учреждением**,
уже в 1965 г. организовавшим первую научную кон-
ференцию.
Отметим, создавая отдел, АП сразу уловил сущест-
вование соблазна целиком погрузиться в «чистую
науку», и поэтому настойчиво проводил в жизнь свою
программу: всегда иметь в структуре подразделения,
дающие прямой прикладной выход.
Упомянем здесь о двух из таких. На основе одного в
1978 г. был создан НИИ генетики и селекции про-
мышленных микроорганизмов, ставший научным
центром нового тогда ведомства — Главмикробио-
прома. Другим направлением стало создание методов
производства радиоактивно меченных веществ для
исследовательских и медицинских целей. Идею его
развития в РБО, принадлежавшую Гаврилову, сразу
подхватил АП: в 1961 г. с этой целью построили пер-
вую в стране установку для внесения тритиевой метки
в биологические препараты и начали поставлять их в
другие институты. АП часто посещал лабораторию,
поддерживал ее материально и морально. За прошед-
шие 50 лет здесь произвели сотни меченных тритием
биохимических соединений и субклеточных структур.
Расширив круг интересов и включив в него изучение
и синтез физиологически активных соединений, име-
ющих большую фармацевтическую ценность, лабора-
тория занялась производством и поставками высоко-
технологичных лекарств XXI в. на основе пепти-
дов***. Сейчас эти работы (с 1972 г. коллективом
руководит академик Николай Мясоедов) пользуются
мировой известностью и существенно пополняют
бюджет Института молекулярной генетики РАН.
Однако в начале 1960-х годов жизнь РБО не каза-
лась безоблачной. Отдел остро нуждался в современ-
ных приборах и реактивах, т.е. в валюте, а получать ее
от Минсредмаша, так и не полюбившего явно «нерод-
ной» ему коллектив, было трудно. Ситуация требова-
ла постоянной поддержки АП, и он ее оказывал. Без
нее РБО существовал бы, вероятно, недолго.
Так, в 1965–1966 гг. была предпринята попытка
(как ни странно, изнутри) перестроить отдел в нечто
иное с радиотехническим уклоном, однако Анато-
лий Петрович оказался «на страже», принял реши-
тельные меры, и РБО сохранил свое молекулярно-
биологическое лицо.
Времена менялись. Вскоре «темные силы», подав-
лявшие генетику, сгинули, и в стране стали появлять-
ся новые институты этого направления. Пребывание
РБО в Минсредмаше уже не диктовалось соображе-
ниями безопасности, и АП в 1970 г. решил превратить
отдел в академический институт. Изучив конъюнкту-
ру, он даже предложил название — Институт молеку-
лярных основ генетики и вирусологии АН СССР. Но,
посмотрев на аббревиатуру «ИМОГИВАН», переду-
мал, и тогда родилось нынешнее название — Институт
молекулярной генетики.
Процесс «превращения» начался с письма предсе-
дателю Совета Министров СССР Алексею Косыгину,
сочиненному АП за 20 минут. Дальнейшие стадии (а
следовало получить 14 виз) проходили медленнее.
Анатолий Петрович был крупной фигурой государст-
венного масштаба, отказать ему прямо никто не осме-
*См.: А. Водопшин. В гостях у академика Харитона. — Наука в
России, 2009, № 5 (
Do'stlaringiz bilan baham: 
