Блейк пирс прежде чем он начнет охоту

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ДЕВЯТАЯ
Комната для допросов в полицейском участке Страсберга идеально подходила под нынешнее настроение Макензи. Она была крошечной, тесной и плохо освещённой. Здесь царил затхлый запах сигарет и пота. Единственная камера располагалась в верхнем левом углу. Она записывала допрос и передавала картинку на экран маленького телевизора в просмотровой, что находилась дальше по коридору. Так как комната была маленькой и уединённой, больше походя на большую гардеробную, чем на кабинет, здесь было намного теплее, чем во всём здании.
Чарли Холт сидел за небольшим столом в центре. Он нервничал и казался напуганным. Пока его везли в машине, он старался строить из себя крутого парня, но сник, как только попал в комнату для допросов. Несмотря на это, он отказывался что-либо говорить. Он не отвечал даже на самые простые, невинные вопросы.
В комнате был всего один стул, и на нём сидел Чарли Холт. Макензи стояла, оперевшись о стену, и изучающе на него смотрела.
«Чарли, то, как ты запустил в офицера полиции тарелкой с обедом, говорит либо о наличии психического расстройства, либо о некотором чувстве вины. Ты же понимаешь, почему нам это кажется подозрительным?»
Чарли ничего не ответил. Он лишь бегло взглянул в её сторону так же, как в день их знакомства, когда они с Брайерсом пришли на место преступления.
«Чем больше ты молчишь, тем больше подозрений вызываешь, – продолжила Макензи. – Более того, если ты не начнёшь говорить, я брошу это дело и передам тебя в руки Клементса, чтобы он продолжил допрос. Поверь мне… он до сих пор жутко зол на тебя и расстроен тем, что случилось. В данных обстоятельствах тебе лучше говорить со мной».
Чарли открыл рот, чтобы что-то сказать, но в последний момент передумал. Он замотал головой и сказал: «Я не буду разговаривать».
«Но почему, Чарли? – спросила Макензи. – О чём ты не хочешь говорить? Об убийствах?»
Он уставился в стол и напрягся всем телом. Чарли был немало напуган. Что-то во всей этой ситуации настораживало Макензи. Он боялся… но не её. Он боялся сказать то, что говорить не следует, и, судя по его реакции и языку тела, он боялся не только того, что его секрет раскроется. Она видела подобное поведение во время учёбы в Академии и пару раз во время работы детективом в Небраске, правда, тогда признаки были не так заметны.
«Ты же знаешь, где находится Брайан Вёрнер, я права?» – спросила Макензи.
Чарли ничего не ответил.
«Сколько силы нужно приложить, чтобы отрезать ногу у колена? – снова спросила она, надеясь вызвать признание. – Чем ты пользовался, чтобы разрез получился таким ровным даже по кости?»
Чарли молчал, смущённо съёжившись на стуле. Макензи изучала его реакцию, сконцентрировавшись на глазах. Он был напуган, расстроен… и было в его взгляде что-то ещё. Он явно что-то скрывал, но ей казалось, что это не было связано с тем, что он сделал. То, как он реагировал на её слова, описывающие жестокость убийств, и его полное нежелание говорить наводили её на мысль, что что-то здесь было не так.
И тут у неё появилась одна мысль, заставившая в спешке отойти от стены.
Отсутствие информации в досье… ничего о жизни до колледжа…
Ничего не говоря, она подошла вплотную к столу. Минуту она изучала лицо Чарли и увидела в нём всё, что хотела увидеть. На всякий случай она задала ещё один вопрос:
«Ты же не убивал тех людей?»
На какую-то секунду он поднял на неё глаза. Большего ей и не требовалось. В его взгляде читалось облегчение. В нём была правда. А ещё там было… там было кое-что ещё.
Мы ошиблись. По крайней мере, он не убийца. Если я права… Боже мой…
«Чарли, я сейчас вернусь».
Макензи вышла из комнаты для допросов, плотно закрыла дверь и направилась в соседний кабинет вниз по коридору. Там она присоединилась к Брайерсу, Клементсу и Смиту, и все вчетвером прильнули к маленькому экрану, прикрученному к стене.
«Дайте мне с ним поговорить», – сказал Клементс.
«Пока не время, – ответила Макензи. – Смит, вы помните подробности похищения Уилла Альбрехта?»
«По большей части, да. Что именно вас интересует?»
«Сколько лет было Уиллу, когда его украли?»
«Семь, – ответил Смит. – Через месяц ему должно было исполниться восемь».
«Его похитили девятнадцать лет назад?» – спросила Макензи.
«Да, – подтвердил Смит. – Что вы хотите… Нет. Не может быть».
«Сейчас Уиллу Альбрехту было бы двадцать семь лет. Чарли Холту двадцать семь лет. В его досье почти отсутствует информация о жизни до колледжа».
«Эта теория притянута за уши», – сказал Клементс.
«Разве? – спросил Брайерс. – Давайте проверим».
Он достал сотовый и набрал номер. Он прошёл в дальний угол кабинета, чтобы поговорить с собеседником на другом конце линии. Он говорил очень тихо, и в кабинете нарастало напряжение.
«Давайте проясним ситуацию, – сказал Клементс. – Хотите сказать, Уилл Альбрехт пережил похищение, а потом вернулся в родной город, но никто не понял, что это он? А кроме этого, он стал егерем в парке и начал убивать людей?»
«Вы правы только отчасти, – сказала Макензи. – Вам, как и мне, хорошо известно, что после исчезновения мальчика семья уехала из города, поэтому узнать в нём Уилла было некому. И я не думаю, что он вернулся в город. Мне кажется, он никогда его не покидал».
Клементс внимательно посмотрел на неё.
«О чём вы говорите?» – спросил он.
Макензи вздохнула.
«Я не думаю, что он убийца, – сказала она, – но я думаю, что он помощник».
«Чей?» – явно не понимая, спросил Клементс.
Макензи посмотрела в его сторону.
«Психа, который похитил его двадцать лет назад».
Теперь все смотрели на Макензи. Тяжёлая тишина повисла в комнате, пока они обдумывали её слова.
«Он проявляет классические признаки защиты, – продолжила Макензи. – Он не переживает за собственные секреты. Он боится выдать или сказать то, что говорить не должен. А это значит, что здесь замешан кто-то ещё. Когда я спрашиваю его о жестокой природе убийств, ему становится явно не по себе».
Клементс и Смит крепко задумались над её словами (на лице Смита сияла улыбка удивления), когда к ним вновь присоединился Брайерс: «Я попросил Разведку найти свидетельство о рождении Чарли Холта, выпускника Политехнического университета Вирджинии и нынешнего работника национального парка «Литтл Хилл». Скоро у нас будут результаты».
Клементс уставился на экран телевизора, положив руки на пояс.
«Невероятно, – сказал он. – Если это окажется правдой…»
«Давайте дождёмся ответа Разведки, – сказала Макензи. – Я хочу быть до конца уверенной прежде, чем начать с ним разговор. Сейчас он напуган и даже уязвим. Если мы воспользуемся его состоянием, то, мне кажется, он быстро сдастся».
«А что если он наш убийца? – спросил Смит. – Я хочу сказать… мы его просто так отпустим? Вот так запросто?»
Макензи с удовольствием подумала, что была почти уверена в том, что Чарли Холт (если это было его настоящее имя, в чём она сильно сомневалась) не был убийцей. Исходя из того, как были убиты жертвы, и как были расположены их тела, убийца должен был гордиться содеянным и даже хвалиться своей работой… а не трусить и рыдать.
Макензи следила за Чарли на экране телевизора. Он не переставал ёрзать на стуле. В какой-то момент он обернулся и посмотрел прямо в камеру, словно чувствовал их взгляд из соседней комнаты.
Все, кроме Макензи нервно вышли из кабинета. Смит пошёл взять кофе. Клементс вернулся в свой кабинет, чтобы уладить кое-какие дела. Брайерс остался с ней, но молчал. Она чувствовала его присутствие, словно он был призраком… и, исходя из состояния его здоровья, это было довольно пугающее ощущение.
Она не могла сказать наверняка, сколько времени прошло прежде, чем зазвонил его телефон. Брайерс быстро ответил, и Макензи начала вслушиваться в разговор, хотя Брайерс говорил только «да» и «спасибо». Когда минуту спустя он завершил разговор, у него было хмурое, но сдержанное выражение лица.
«Нет никаких записей о Чарли Холте до средних классов школы, – сказал Брайерс. – В средней и старшей школе он учился в городе Барнс в Пенсильвании. Что было с ним до этого… неизвестно. Нет свидетельства о рождении. Нет прививочной карты до средней школы. Из контактов Разведка нашла только Боба Уайта, но он умер в 2011 году. Кроме этого, есть вопрос о подлинности записей со средней школы».
«Они поддельные?»
«Не могу знать наверняка. Сейчас этим занимается Разведка. Пока мы не может точно сказать, является ли Чарли Холт Уиллом Альбрехтом».
Макензи продолжала верить в свою теорию.
«У нас есть только один способ всё выяснить», – сказала она.