А. И. Дя тл ов о жи зни, на уке и чуме

2. ЗНАКОМСТВО С МИРОМ ЧУМЫ
Конец августа 1952 г. В Нукусе жарко. Это – не Ташкент, но все же. 
Начальник станции П.А. Греков выделил мне комнатушку метров 7–8 в 
одном из щитовых домиков. Ранее ее занимал Кеша Солдаткин, который 
в это время уезжал в Саратов. Купил я себе примус, кастрюльку, ложка и 
миска были родительские. Сколотил в углу комнаты топчан, а перед окном 
– стол (материал мне выписали со склада). В магазинах кроме хлеба почти 
ничего, в основном, крабы-снатка. Как ни странно, но базар, по московс-
ким меркам очень дорог. Питался картошкой с крабами и в изобилии арбу-
зами и дынями.
В августе перечитал всю сравнительно небольшую литературу о чуме, 
которая была на станции. Это вряд ли больше 5 % по объему противо-
чумной литературы, накопившейся к 90-м годам. Сейчас, хорошо зная все 
исследования по чуме как в прошлом, так и в последующие годы, могу 
отметить, что мне довелось быть свидетелем и, в какой-то степени, учас-
тником получения основных знаний по природной очаговости, географии 
чумы и смежным вопросам этой инфекции.
О чуме в Кызылкумах к 1952 г. было известно, что в этой пустыне 
в прошлом отмечались заболевания людей. Так, А.Д. Грековым (1924), 
Г.П. Калиной (1935) была описана крупная вспышка чумы среди людей в 
1924 г. в. поселке Ак-Камыш (недалеко от города Петроалександровска 
– ныне г. Турткуль). В 1947 г. были выявлены заболевания чумой людей 
в Тахтакупырском районе Каракалпакии. В это время специальная лабо-
ратория выделила несколько штаммов чумного микроба от грызунов и их 
блох в окрестностях населенных пунктов, где были заболевшие люди. В 
1951 г. на севере Кызылкумов, в окрестностях сухого русла Жанадарьи – 
не очень древнего протока Сырдарьи – работала экспедиция, возглавляе-
мая профессором Н.П. Наумовым, деканом биолого-почвенного факульте-
та МГУ. Николай Павлович к этому времени уже несколько лет занимался 
изучением природной очаговости чумы на базе Араломорской противо-
чумной станции (г. Аральск), приезжая туда на лето с несколькими студен-
тами, часть которых по окончании МГУ стала работать на этой станции 
(В. Смирин, Е.В. Ротшильд). Периодически там работали аспиранты МГУ 

---

— 19 —
М. Шеханов, И.Л. Кулик, В.Г. Кривошеев и научные сотрудники из других 
учреждений (Н.Ф. Дарская). На этой станции сложился весьма трудоспо-
собный коллектив зоологов во главе с С.Н. Варшавским, приехавшим туда в 
1947 г. Жанадарьинская экспедиция (лабораторная группа из Ставрополя – 
М.Ф. Шмутер, Нукуса – А.П. Тимкина и И.Д. Романовский) в окрестностях 
метеостанции Чабан-Казган выделила несколько штаммов чумного микро-
ба, в том числе из остатков лапок зайца-толая, взятых в гнезде канюка.
Конечно, было известно, что Кызылкумы, как и Северное Приаралье и 
пустыни Туркмении, населяет большая песчанка – самая крупная из других 
песчанок нашей фауны (всего 8 видов), наиболее многочисленная в местах 
обитания, населяющая все типы пустынь и являющаяся, по терминологии 
Б.К. Фенюка (1948), основным носителем чумы. Поэтому было не лишено 
оснований предположение, что ареал чумы совпадает с ареалом большой 
песчанки. Но все же почему-то основные факты проявления чумы не толь-
ко в Кызылкумах, но и на других территориях Средней Азии отмечались в 
северной подзоне пустынь и полупустынях. Здесь уже возникали вопросы.
Было известно, что среди грызунов чума переносится через блох (их 
только в Кызылкумах более 50 видов). Но не все блохи способны это делать, 
а только некоторые виды. Вместе с тем, все виды блох имеют примерно 
одинаковую морфологию преджелудка и пищевода, обеспечивающих спе-
цифический механизм передачи микроба. Этот механизм заключается в 
образовании в преджелудке блохи, напившейся крови, комка из микробных 
тел и крови. Комок действует как пробка при повторных кровососаниях, 
закупоривая и не пропуская кровь через пищевод – отрыжка. Вместе с ней 
выносится из преджелудка и часть микробных клеток, оторвавшихся от 
комка. Так происходит заражение. «Блокированные» блохи живут несколь-
ко дней и погибают. Однако даже среди блох – «хороших переносчиков» 
– блок образуется не у каждой. Здесь возникает масса вопросов. Для иссле-
дователя с эволюционным подходом, что стало мне свойственно далеко не 
сразу, а точнее, с середины 60-х годов, становится ясно, что у блох-пере-
носчиков имеется полиморфизм по феномену блокообразования. И здесь 
следует ожидать микроэволюционных явлений под влиянием чумы.
Уже в 50-х годах, благодаря экспериментам О.М. Петруниной (1951), 
стало ясно, что полиморфизмом по признаку «инфекционная чувстви-
тельность к чуме» обладают и основные ее носители в пустынях боль-
шие песчанки. В экспериментах по заражению их чумой выяснилось, что