100 лет со дня рождения

Ю.И. Журавлёв
функций и получил в этом направлении интересные результаты 
потому, что несколько сугубо прикладных задач были при форма-
лизации содержательных соображений сведены именно к этой за-
даче. Добавлю, что серьёзные работы в этом направлении появля-
ются и в настоящее время.
Обучение у Алексея Андреевича помогло мне в контактах с гео-
логами, медиками, биологами, экономистами, социологами. При-
годились уроки А.А., который учил, что при контакте с нематема-
тиками совершенно неуместен «математический снобизм». Нельзя 
требовать, чтобы специалист-нематематик строго сформулировал 
задачу. Пусть он говорит на своём языке, а главное, что должен 
уметь математик-прикладник 
–
транслировать его содержательную 
постановку на строгий язык математики и сформировать адекват-
ную содержательной математическую модель.
В 50-е годы это мало кто понимал. «Стандартный» мехмато-
вец, придя на работу в «прикладную» фирму, требовал точно по-
ставленную задачу, которую он и будет решать, используя все свои 
математические знания. И слышал в ответ, что если бы мы умели 
формально поставить задачу, то мы бы её как-нибудь сами и ре-
шили. Обе стороны были не правы, но так как мехматовец, как 
правило, был лицом подчинённым, а схема «я начальник 
–
ты ду-
рак» работала весьма часто, то период адаптации при переходе от 
чистого «горного» воздуха мехмата к... «менее чистому» воздуху 
прикладного НИИ проходил весьма болезненно. У большинства 
уче ников Алексея Андреевича соответствующая адаптационная под-
готовка проходила на ранней стадии контакта с учителем. Те, кто 
эту подготовку не одолевал, как правило, у А.А. не задерживались. 
При первой встрече Алексей Андреевич дал мне несколько 
простеньких задач типа: записать точный алгоритм для игры в 
крестики и нолики в квадрате 
4 х 4
. После того, как я их решил, 
предложил мне посещать его спецкурс по программированию на 
быстродействующие вычислительные машины (компьютеры), ко-
торый он читал для студентов 4-го курса (от чего я, второкурсник, 
весьма возгордился). Ещё через некоторое время мне было предло-
жено попробовать силы в самостоятельном исследовании. Алексей 
Андреевич предложил построить экономную систему записи для 
так называемых многозначных логических шкал, использовавших-
ся в управляющих системах программ. Я довольно быстро сообра-
зил, что задача сводится к задаче синтеза минимальной дизъюнк-
тивной нормальной формы (д.н.ф.) для не всюду определённых 
булевых функций. А.А. очень высоко оценил это свед
é
ние и пред-
ложил по задаче минимизации консультироваться с молодым тогда 

---

330
VI. ВОСПОМИНАНИЯ УЧЕНИКОВ, ДРУЗЕЙ, КОЛЛЕГ ОБ А.А. ЛЯПУНОВЕ
математиком Сергеем Всеволодовичем Яблонским, учеником Пет-
ра Сергеевича Новикова. С.В. был человеком неординарной судь-
бы. Сын профессора, он перед войной был победителем Москов-
ской математической олимпиады, со второго курса мехмата ушел 
на фронт, рядовым танкистом прошел от Курской дуги до Праги, 
вернулся, закончил мехмат, поступил в аспирантуру, написал дис-
сертацию, в основе которой находилась теорема о функциональной 
полноте для булевых функций. И незадолго до защиты стало из-
вестно, что эта теорема была доказана ранее американским мате-
матиком Постом. Работа Поста была мало известна, обнаружился 
этот факт только после публикации доказательств С.В. ...
Обычно в таких случаях у аспиранта опускаются руки и науч-
ная карьера, в лучшем случае, замедляется. Но только не у мате-
матиков с характером и способностями Яблонского. За несколько 
месяцев он полностью решил проблему полноты для функций 
трёхзначной логики, выполнив эффектные и отнюдь неочевидные 
конструкции и доказательства. 
С.В. Яблонский к этому времени сформировал и исследовал 
теоретико-множественную модель минимизации всюду определён-
ных булевых функций. Эти результаты ещё не были опубликованы, 
но С.В. рассказал о них и предложил обобщить на случай не всюду 
определённых функций. К весне 1954 г. мне удалось это сделать. 
Кроме того, удалось доказать теорему, которая позже стала назы-
ваться критерием поглощения. В результате получилась закончен-
ная работа, которую мои наставники А.А. и С.В. решили предста-
вить в авторитетный научный журнал. Работа была опубликована в 
«Докладах Академии наук СССР», а затем 
–
в Трудах Математичес-
кого института им. В.А. Стеклова. Но это было позднее 
–
работа 
имела и прикладной подтекст, а в то время такие работы публико-
вались, как правило, не сразу. Но несколько следствий из доказан-
ных мною теорем появились без задержки. 
Во-первых, я был допущен в узкий круг коллег, которые мог-
ли приходить домой к А.А. Ляпунову достаточно часто и оставать-
ся там достаточно долго. По-видимому, я даже несколько злоупо-
треблял этим допуском. Но вечера в Хавско-Шаболовском были 
настолько интересны, люди, приходящие к А.А., настолько талант-
ливы и оригинальны, что уйти «в
ό
время» часто было просто невоз-
можно. Сегодня, по прошествии стольких лет, могу сказать, что 
мировоззрение, основные принципы научной работы, сами подхо-
ды к анализу разнообразных ситуаций, методы оценки научных 
работ и направлений и ещё многое (всего не перечислишь!) в зна-
чительной степени сформировались именно в эти вечера. 

---

331