|
частью уже на территории Германии в Восточной Пруссии. Уезжая
с фронта, Алексей Андреевич получил задание: взять с собой «сы-
на полка» двенадцатилетнего мальчика Колю Бутроменко, для уст-
ройства его в Суворовское училище. С Колей в Москву приехала и
его подопечная собачка Кукла. Через год Коля вернулся в полк, а
Кукла осталась в семье Ляпуновых. Необыкновенно умная соба-
чонка была всеобщей любимицей и прожила в доме Ляпуновых
долгие годы.
Квартира в Хавско-Шаболовском переулке являла собой одно-
временно «штаб», где созревали планы научных наступлений и
оборон, и «академию», где готовились силы для осуществления
этих операций. Здесь проходили беседы с отдельными людьми и
целыми коллективами, здесь устраивались семинары по киберне-
тике и биологии (во времена, когда та и другая были ошельмова-
ны), здесь завершались дискуссии, завязавшиеся после очередной
лекции или семинара Алексея Андреевича. Он имел обыкновение
забирать своих слушателей домой «на чай». Беседа разгоралась ещё
по дороге, если шли пешком. Вваливающихся в дом гостей радуш-
но встречала хозяйка, жена Алексея Андреевича, Анастасия Савель-
394
VI. ВОСПОМИНАНИЯ УЧЕНИКОВ, ДРУЗЕЙ, КОЛЛЕГ ОБ А.А. ЛЯПУНОВЕ
евна, и начинала хлопотать над приготовлениями к чаю. Если при-
бывших было не слишком много, то устраивались на кухне, хотя и
была она с носовой платок площадью.
Телефон в квартире Ляпуновых работал с большой нагрузкой,
особенно в часы, когда А.А. был дома. По телефону решались
срочные дела, обсуждались планы организационного толка, сооб-
щались и принимались научные новости и велись обстоятельные
научные разговоры. Телефон висел в коридоре, и длинный шнур
позволял Алексею Андреевичу расхаживать с трубкой, захватывая
территорию всех трёх комнат,
–
для энергичного разговора Алексею
Андреевичу требовалось движение.
А.А. любил живое общение и, приглашая людей к себе домой,
раздвигал ограничительные рамки рабочего дня. Нередко нездоро-
вье Алексея Андреевича превращало дом в единственно возможное
место общения, и тогда поток посетителей увеличивался. Когда
болезнь загоняла Алексея Андреевича в больницу, поток устрем-
лялся следом
–
он не иссякал никогда.
А.А. любил думать «вслух». Внимательный собеседник мог
наблюдать не только развитие идей в процессе беседы, но и их
зарождение. Поражали энциклопедичность знаний А.А. и вместе
с тем их внутренняя систематизация. Она ощущалась по тому,
как быстро он находил в общей системе знаний свою «полочку»
для обсуждаемой проблемы, описывал её связи с другими проб-
лемами.
Часто, слушая собеседника или докладчика, А.А. как бы от-
ключался, мысль его текла по своему руслу, он прозревал результа-
ты, которые можно получить в обсуждаемой области, и тогда его
заключительные оценки были неожиданными не только для других
слушателей, но и для самого докладчика. Но случалось и так, что
доклад не затрагивал струн в душе А.А.,
–
благожелательное отно-
шение тем не менее сохранялось. А.А. был нетерпим только к про-
явлениям невежества и нравственной нечистоплотности. В таких
случаях в нём пробуждался боевой дух его предков и поднимал его
на бескомпромиссную борьбу.
В своей работе с учениками А.А. следовал традициям, пере-
шедшими к нему от старших поколений учёных и в значительной
мере утраченными в наши дни. Свою задачу он видел, прежде все-
го, в пробуждении научной активности ученика и в возможно
большем расширении его кругозора. Предлагая то или иное на-
правление исследований, А.А. на содержательном уровне описывал
стоящие в нём задачи, выделяя «стержневую», и рассматривал их
395
Р.И. Подловченко
во взаимосвязи друг с другом. Да и само направление преподноси-
лось в связи с другими. Представлялась свобода в выборе той зада-
чи, которая будет «своей», и на это отпускалось солидное время.
А пока шло «обрастание знаниями». Когда выбор был сделан, А.А.
не подменял собой ученика даже в вопросе формальной постанов-
ки задачи, не говоря уже о поиске методов её решения. А.А. играл
роль среды, в которой проходила эта работа. Подсказки давались
деликатно, не связывая инициативы работающего. Так вершилось
«выращивание» будущего исследователя. Понятно, что этот про-
цесс редко укладывался в три аспирантских года. Да и выбранное
направление бывало таким, что требовалась разработка понятий-
ного аппарата, на что уходило немало времени. Научное руковод-
ство Алексея Андреевича часто перерастало в длительную творчес-
кую дружбу.
Большая часть учеников Алексея Андреевича относится к «ки-
бернетическому» периоду его деятельности. По твердому убежде-
нию Алексея Андреевича, для будущего теоретика-кибернетика
было обязательным глубокое знание таких разделов математики,
как теория множеств и алгебра, теория алгоритмов и математичес-
кая логика. Чтобы строить модели процессов в живой природе,
требуется владение методами математической физики. Настаивал
А.А. и на хорошем знании методов вычислений, отводя большую
роль машинному эксперименту.
Однако особое место в образовании отводилось теории мно-
жеств
–
А.А. видел общность теоретико-множественного и систем-
ного подходов к изучению больших систем.
Общение с А.А. всегда выходило за рамки узкоспециальной
тематики. Он прекрасно знал литературу, интересовался архитек-
турой и живописью, любил демонстрировать свою минералогичес-
кую коллекцию. В совершенстве владея французским языком и
никогда не выезжая за пределы своей страны, А.А. глубоко знал
историю, искусство и культуру Франции.
Безусловно, Алексею Андреевичу были свойственны и слабо-
сти, и недостатки. Но они настолько заслонялись тем, что состав-
ляло его истинную суть, что нет нужды обращать на них внимание.
Это не сделает образ Алексея Андреевича более «живым». А истин-
ная суть Алексея Андреевича
–
это беззаветное служение Науке и
последовательное гражданское отношение ко всем реалиям нашего
времени.
Для всех, кто знал Алексея Андреевича, он является образцом
того, как строить жизнь и человеческие отношения.
396
VI. ВОСПОМИНАНИЯ УЧЕНИКОВ, ДРУЗЕЙ, КОЛЛЕГ ОБ А.А. ЛЯПУНОВЕ
Do'stlaringiz bilan baham: |
